Я видел, как он сел. — Вот Лукреция, — сказал он, звоня в колокольчик.
Полог палатки открылся, и внутрь вошла молодая амхарка. Она была почти пяти футов ростом, и ее одежда должна была только демонстрировать ее гордое тело. Под исламским данакилем она ходила в чадре, а теперь была одета только в длинную юбку. Ее коричневая грудь была большой и упругой, а тонкая юбка имела длинные разрезы по бокам, обнажавшие ее мускулистые ноги.
— Это Марьям, — сказал он. «Мариам, принеси нам еще вина».
— Да, генерал Борджиа, — ответила она по-итальянски без акцента.
Когда она ушла, Борджиа сказал: «Ее отец и дядя — лидеры Коптской церкви. Они влияют на правительство. Так что, пока она моя заложница, эфиопы ничего не сделают против меня.
Вернулась Марьям и протянула Борджиа новую открытую бутылку красного вина.
— Марьям, — сказал он, — мистер Картер американец. Он прибыл сюда по просьбе эфиопского правительства.
'Это правда?' — спросила она по-английски.
'Да.'
— Говори по-итальянски, — крикнул Борджиа. 'Г-н. Картер будет нашим гостем на несколько дней, — сказал он Мариам. «Может быть, он проживет достаточно долго, чтобы увидеть, как твой отец и дядя отпразднуют нашу свадьбу».
— Я уже говорил тебе, что они не хотят этого.
— Будут, если захотят снова увидеть тебя живой.
«Я уже мертва для них».
— Естественно. Вот почему явился Картер, наш трудолюбивый американец. Вот почему нас не беспокоят эфиопские войска».
Он отослал Марьям. Мне было интересно, почему он удосужился показать ее мне.
— Я не дурак, Картер, — сказал он. Пока моя империя не станет признанным правительством Эфиопии, американцы останутся моими врагами. Как и русские. Так что я вас не исключаю.
— Я останусь вашим пленником?
'На данный момент. Данакилы выслеживают все, что движется по пустыне. Мы поговорим снова через несколько дней. Есть еще несколько деталей , о которых ты мне не рассказал.
Он хлопнул в ладоши. Двое охранников отвели меня обратно в лагерь рабов.
Глава 9
Следующие два дня я изучал жизнь в лагере. Сразу после восхода солнца рабов накормили завтраком, а затем они исчезли в рабочих отрядах, охраняемых воинами Данакил. Я остался в лагере с несколькими другими мужчинами . Затем я увидел свободных амхарских мужчин, расхаживающих взад и вперед по пыльной каменистой долине. Если Борджиа подкупил соответствующих эфиопских чиновников, он мог получить информацию обо мне, перехватив сообщение Ларсен. Я знал, что стюардессу опознали, и я предположил, что его сообщение из Джорджтауна в Россию предало меня, но теперь я понял, что они знали, что я был агентом AX, прежде чем я сел на "Ханса Скейельмана". Все зависело от того, что Хоук рассказал эфиопскому правительству и насколько хорошо была обеспечена безопасность.
В мой первый полный день в лагере Эдвард Смайт зашел ко мне прямо перед обедом. С ним был данакил с автоматом и темнокожий раб, несущий сверток с одеждой.
— Пошли, Картер, — сказал Смайт. «Генерал Борджиа хочет, чтобы вы умылись и надели западную одежду».
Мы подошли к ржавому металлическому баку. Вода в нем не была чистой, но мне удалось смыть большую часть грязи пустыни. Затем я надел брюки цвета хаки и рубашку, а на голову надел плетеный шлем.
«Я чувствую себя намного лучше», — сказал я Смайту.
— Ты присоединишься к Борджиа? — спросил Смит.
«Он говорит, что не может дать мне шанс в этом».
— Очень плохо, Картер. Борджиа может быть сумасшедшим итальянцем, но он также очень умен. Его план достаточно ловок, чтобы увенчаться успехом.
"Ты с ним?"
— Возможно — если он даст мне шанс.
Обратный путь от бака дал мне новый взгляд на лагерь. За короткое время им удалось сделать его почти полностью невидимым с воздуха. И не хватало одной маленькой детали, а точнее двадцати трех деталей. Где были эти проклятые ракеты? Топографически я плохо ориентировался, но казалось, что мы находимся на высоком плато, гораздо выше самой пустыни Данакиль. Может быть, эти ракеты были спрятаны где-то в холмах.
Если я хочу сбежать из этого лагеря, я должен сделать это до того, как Борджиа начнет меня допрашивать. У меня было ощущение, что этот агент КГБ поддался пыткам. Но прямо сейчас я не мог придумать, как сделать свой ход. Днем лагерь охраняли воины данакилов, а ночью единственным способом спастись было только во время всеобщего хаоса. Рабы сразу не выглядели так, будто у них хватило боевого духа, чтобы начать восстание. Что, если бы я сбежал из лагеря? Я даже не знал, где я был. Я мог бы отправиться на северо-восток, к Эфиопскому нагорью, и надеяться встретить цивилизацию. Но более чем вероятно, что я встретил бы деревню Данакилов, если бы пустыня не обрушилась на меня раньше. Без проводника, который провел бы меня через пустыню, я блуждал как слепой и мучимый жаждой.