«Остановитесь, мистер. Картер, — сказал он.
Три метра. Я остановился. Был почти полдень, и жаркое солнце обжигало мои ноги сквозь подошвы тяжелых ботинок и толстые носки, которые были на мне.
— Борджиа перестал кричать. Он яростно посмотрел на меня. Он сказал: «Г-н. Картер, сделай два осторожных шага вправо.
Я повиновался. Мое тело больше не закрывало обзор матросам и морским пехотинцам. Я надеялся, что никто позади меня не проявит героизма. Большинство морских пехотинцев - снайперы с винтовкой. Без сомнения, один из них мог бы повалить Борджиа из-за ракеты, но конвульсивное движение его пальца щелкнуло бы выключателем и взорвало бы нас всех. «Приготовьтесь к тому, чтобы вы все ушли», — сказал он им. «Я хочу, чтобы вы все были в вертолетах и в воздухе через пять минут » .
Борджиа сошел с ума. Я всегда считал его сумасшедшим, с тех пор как узнал, что он сменил имя с Карло на Чезаре. Но теперь у меня было доказательство. У него не было никакого оружия, кроме детонатора, прикрепленного к ядерной боеголовке.
Он никак не мог прикончить меня. Он мог убить меня, только взорвав ракету, чем убил бы и себя. Он вызвал меня, чтобы я стал свидетелем его последнего акта, его дикого, самоубийства в взрыве атомной бомбы.
Но понимал ли он свою бесперспективность? Вода струилась по моему телу не только из -за солнца и горячего песка . У меня было три, а то и четыре минуты, чтобы проникнуть в мысли этого сумасшедшего, узнать его планы и придумать способ их нейтрализовать. Даже если бы он заставил меня раздеться догола и лечь на живот на песок после того, как матросы и морские пехотинцы исчезли, даже если бы он выхватил Хьюго и держал его в нескольких дюймах от моего тела, было бы очень маловероятно, что он смог бы одолеть Киллмастера. Я должен был справиться с ним быстро. - «С этими вашими друзьями в правительстве Эфиопии было бы гораздо разумнее с вашей стороны попытаться выжить, а не беспокоить нас подобным образом», — сказал я сдержанным тоном. — Ты все еще можешь сразиться с нами позже.
«Мои друзья напуганы, — сказал он. - «Они дураки. Они не знали, что я подготовил засаду для вас и вашего оперетточного генерала в Данакиле.
— У вас определенно много контактов среди данакилов, — сказал я.
Я не хотел, чтобы Борджиа внезапно пришел в себя. Он не ожидал, что Данакилы сегодня проиграют битву. Он полагал, что они могли бы уничтожить морпехов из засады, которую он устроил для Сахеле и меня. Но один из его людей был слишком нетерпелив и выстрелил в тот момент, когда появился генерал. Теперь у Борджиа не было выхода. Как только он узнает это, он щелкнет выключателем и пошлет электрический ток по проводам, ведущим к ядерной боеголовке.
Провода? Я быстро осмотрел их. Я надеялся, что они спасут мне жизнь.
Я обескураживающе медлил с анализом биографии и характера Борджиа. Политический агитатор в Италии, студент колледжа , чье обучение было в основном академическим и теоретическим, блестящий лидер, умевший обращаться с политиками и военными, самопровозглашенный главнокомандующий, оставивший грязную работу таким людям, как Василий Пачек… почему у Борджиа хватило умения правильно подключить этот детонатор? Я нашел его уязвимое место.
Провода заканчивались металлическими зажимами, вроде тех , что крепятся винтом. Борджиа только что насадил их на ядерную боеголовку. Я изучил их максимально внимательно. Один, который был подключен к верхней точке контакта, был прикреплен только к наконечникам. Малейшее дерганье за провод разорвет цепь и сделает детонацию невозможной. Все, что мне нужно было сделать, это встать так, чтобы я мог схватиться за провода, прежде чем он щелкнет выключателем. Я сделал шаг вперед.
— Стой на месте, — крикнул Борджиа.
Двигатели вертолетов взревели, когда боевой отряд готовился к отходу.
— Извини, — мягко сказал я. «У меня судорога в ноге. В этом чёртовом эфиопском вертолёте было мало места, что я едва мог даже вытянуться, чтобы сесть поудобнее».
— Иди сюда, чтобы я мог присматривать за тобой.
Я сделал несколько шагов влево, пока почти не коснулся атомной боеголовки. Борджиа не спускал с меня глаз, когда хотел получше рассмотреть меня и улетающих людей. Это означало, что он знал, что его связи были плохими. Я задавался вопросом, поможет ли мне это знание или помешает.
Мне почти пришлось кричать, чтобы быть услышанным из-за шума вертолетного флота. — Ты помнишь Марьям, Борджиа?
— Я верну ее, — блефовал он. «Они вернут ее мне, или я смету всю эту забытую Богом страну с карты».
— Она немного повреждена, — сказал я, тихо извиняясь за нее.
— Что вы имеете в виду, мистер? Картер?