– Фальшивки? – с легким оттенком брезгливости произнес Рэй.
– Подлинники, – холодно возразил капитан 1 ранга. – Если вы в этом сомневаетесь, скажите прямо.
– Я не сомневаюсь, – поспешил заверить его Рэй.
– Вам предстоит опробовать в деле одну новинку. На вашем корабле будет установлен беспроволочный телеграф. Мы нашли радиста, знающего русский язык, мне кажется, что перехват телеграмм будет небесполезным для вас.
– Простите, сэр, для команды это будут учения, но для русских... русские-то сейчас ведут войну, и в случае атаки они без колебаний откроют огонь.
– Ни минуты не сомневаюсь, – усмехнулся заместитель начальника разведуправления.
– И снаряды будут боевыми.
– Разумеется.
– Что мы должны делать, если корабль будет подбит? Ведь тогда русские могут захватить его.
– В этом случае вы должны затопить миноносец. В машине и других местах будут заложены подрывные заряды. Если возникнет угрожающая ситуация, вы нажмете кнопку, н через три минуты корабль пойдет на дно.
– Но разве это необходимо?
– Это приказ.
– А команда?
– Вас подберут русские, или те же рыбаки, так что беспокоиться не стоит, – спокойно разъяснил капитан 1 ранга.
– Но ведь спасутся далеко не все.
– С каких пор офицеры Его Величества стали сентиментальными?..
Действительно, уж в чем-чем, а в излишней чувствительности господ адмиралов упрекнуть трудно. «Кровь гуще воды», – что они подразумевают под этим выражением, понять трудновато. Может быть, что крови нужно пролить больше, чем воды... может быть, что кровь все-таки труднее лить, чем воду... Неизвестно. Но что совершенно точно, – так это то, что господа адмиралы никогда не сомневались в своем праве проливать чужую кровь.
Не надо заблуждаться – трусов среди них нет, ну, по крайней мере, почти нет. Они вполне способны хладнокровно курить сигару на мостике горящего и тонущего корабля, они способны пойти на верную смерть. Что поделаешь, за те привилегии, которые имеешь, нужно платить, и они платят. Но именно эта смелость и делает их еще страшнее. Уж если льется кровь баронов, графов, лордов, то что говорить о каких-то там...
Нет, это их святое право – проливать чужую кровь. Война? Это всего лишь средство заработать лишнюю корону на погоны, лишнюю приставку к титулу, и так уже напоминающему большегрузный состав, лишние фунты стерлингов.
В это трудно поверить, но иногда доходило до того, что подавались рапорты с требованием начать войну! «Дайте нам войну!» – хорем скандировали на вечеринках жаждущие славы лейтенанты.
Кровь гуще воды...
–... как же вы собираетесь воевать? «Все то хорошо, что к победе ведет. Война есть война, остальное не в счет». Кажется, так сказал Фирдоуси? Мы и ведем войну с Россией. Она не объявлена, но она вдет повсюду: на Дальнем Востоке, в Персии, Афганистане, здесь, в Европе, Всюду. И эта война не оставляет места сантиментам. Безжалостность, неумолимость, беспощадность – вот залог успеха.
– Так говорит адмирал Фишер, – с оттенком восхищения прошептал Рэй.
Капитан 1 ранга, не обращая на него внимания, продолжал:
– Мы несем отсталым народам свет цивилизации и демократии, мы несем прогресс. Ради этого мы посылаем на смерть ж муки лучших сыновей Британии, Россия же стоит у нас на пути. И мы сметем ее, как сметем любое препятствие, чего бы это нам ни стоило, ибо выполнение возложенной самим богом на Британию тяжелой, но почетной задачи оправдает нас перед историей.
Капитан 1 ранга остановился, переводя дыхание. Он не привык произносить столь темпераментные речи и сейчас слегка запыхался,
– И последнее. Вам, Рэй, прядется взять на борт пассажира,
– Простите, же понял.
– Вы возьмете е собой капитан-лейтенанта Ямамото.
На лице Рэя отразилось такое неподдельное удивление, что капитан 1 ранга с трудом удержался, чтобы уже усмехнуться.
– Да, наши союзники заинтересованы в подучено возможно более подробной информации о русской эскадре. Я полагаю, у нас нет оснований препятствовать им. Пусть, если хотят, смотрят. Господин лейтенант, вы можете быть свободны.
Рэй вскочил, когда он вышел, заместитель начальника разведуправления вызывал секретаря и приказал;
– Капитан-лейтенанта Аллисона ко мне. Немедленно.
Когда Аллисон вошел в кабинет, капитан 1 ранга сидел за столом, меланхолически мурлыча себе под нос «Долог путь до Типперери», и не сразу заметил вошедшего. Наконец он поднял голову и как-то мирно, по-домашнему, кивнул на соседнее кресло.