Но не прошло и пяти секунд, как что-то острое дотронулось до моей ноги и провело по щиколотке. Взвизгнув, вскочила со стула и схватила какой-то предмет, готовая обороняться. От кого? Зейму вернулся? Тишина. Ни шороха. Но давление в груди не давало расслабиться ни на секунду. Будто оно стояло прямо передо мной, но я не слышала его тяжелого дыхания. Вытянула руку вперед и провела в разные стороны, но ничего. Вздрогнув, услышала хриплое сопение и отдаляющееся топанье.
Просто феерическое везение. Я ничего не вижу, и ко мне пришел мой призыв, чтобы повеселиться. Или я просто сошла с ума? Вздохнув, опускаю руку с, как оказалось, ножом. И в этот же момент надо мной лопается лампочка, из-за чего я опять подскакиваю, задержав дыхание. Такими темпами у меня скоро инфаркт случится! А когда до моего плеча кто-то дотрагивается, я просто замахиваюсь ножом, но вовремя останавливаюсь, когда слышу голос своей матери.
— Эй, Рин, ты ч-чего? — голос у неё дрожит, видно, испугалась ещё сильнее меня. И я её даже понимаю! Но если она дома, то становится не так уж и страшно.
— Я просто… просто напугалась, мам, — натягиваю приветливую улыбку. Не знаю, ведется ли она, но мое поведение может показаться со стороны очень странным, — а сколько сейчас время?
— Уже вечереет, скоро спать, — проводит по моим волосам и по голосу слышно, что она улыбается. Киваю и подхожу к столу. Надо поесть, не зря же заваривала? Получается, скоро идти в комнату и спать? Черт возьми, я не хочу оставаться одна в этой темноте! От осознания сбивается дыхание, но я пытаюсь держаться. С начала жизни в этой шизанутой девочке я просто стала бояться темноты во всех её проявлениях, но в последнее время расслабилась.
Нохара ещё немного стоит, а после уходит в зал и берет какую-то книгу. И вроде бы идиллия, и успокоиться бы надо, все-таки, родственник дома, тем более, взрослый, она-то точно защитит меня от Зейму, но не тут-то было. Тревога в груди даже не думала отступать. Сглотнув комок, пытаюсь покушать, но аппетита нет.
Прищурив слепые глаза, вновь вздрагиваю, вспомнив об одной особенности моего призыва. Эта тварь умеет менять, мать его, голоса…
========== Даже не знаю, дурак он, или нет ==========
Прошло уже около двух часов, а я боюсь вставать из-за стола, поэтому сижу и смотрю в одну точку, надеясь, что все мне всего-лишь показалось. В голове звенело, а где-то на периферии звенел насмешливый смех моего джуби. Смешно тебе, тварь?! А мне вот… страшно. Что делать? Только недавно спаслась от смерти, но вновь на грани. Мне не суждено прожить счастливую жизнь?
Набравшись смелости, встаю и иду в зал. Зову маму, но в ответ гребанная тишина. Как же я ненавижу, она все время сопровождает меня в этом мире. Вцепившись в косяк, хмурюсь, но не сбиваюсь с пути. Где я? После психушки что-то даже забыла, что где находится в нашем доме. О, погодите-ка, это, кажется, дверь от моей комнаты. Открываю и вдыхаю пыльный запах. Нащупываю кровать и понимаю, что это все-таки моя комната.
Адреналин бушует в крови, поэтому спать ни капельки не хочется, но дверь я закрываю немедленно, чтобы монстр не смог пробраться в пыльную обитель. С радостью бы здесь убралась, но даже не вижу расстановку предметов, поэтому это невозможно. Что же делать? Почему мне стало так страшно находиться в собственном доме? Внизу начинает надрываться звонок, но я мастерски его игнорирую, сваливая эту галлюцинацию на Зейму. Но когда в окно кто-то начинает стучать я вздрагиваю и поворачиваюсь в ту сторону.
— Кто-нибудь, скажите мне, что это не Зейму, — зажмуриваюсь, будто что-то вижу, а после слышу раскатистый смех в своей голове.
«Не бойся, — слышу в голове ехидный голос Исобу, — это не Зейму, а твой седой товарищ по команде, ахаха!»
Смутившись, открываю окно и слышу недовольный фырк Какаши. Уж извините, что из-за монстров я становлюсь параноиком. Сердце начинает медленно успокаиваться от осознания, что я дома не одна, и поэтому не нечего бояться.
— Привет, Рин. Я тут подумал, что ты слепая… ох, кого я обманываю. Минато-сенсей дал мне миссию помогать тебе, пока ты вновь не обретешь зрение, — я киваю и тяжело вздыхаю. Ну хотя бы так, чем если бы я тряслась сейчас под своей кроватью.
— Идем, я тебя покормлю чем-нибудь, — голос у меня тихий, перепуганный и Хатаке не может не заметить, я чувствую, как он внимательно смотрит на меня.
— Почему ты не открыла дверь? Мне пришлось бы лезть через окно, — подметил сокомандник. Пожимаю плечами и открываю дверь. Передо мной должен быть длинный темный коридор, а по сторону от двери ванная комната.
— Я просто задумалась, и не услышала, — лишь бы поверил, лишь бы поверил… он только хмыкнул и мы пошли дальше. Около лестницы ему пришлось схватить меня за руку, потому что я чуть с неё не скатилась вниз, — а ты, кстати, мою маму не видел?
— У тебя дома никого нет, — напрягся Какаши. По телу проходит дрожь, но я сдерживаюсь, чтобы не слить весь этот наигранный фарс.
— Ладно, рамен будешь, Какаши? — он соглашается и я опять ставлю чайник. Мне иногда кажется, что в Конохе только раменом и питаются.
— Я пришел сказать не только о приказе Минато, но и об Обито. Его опять отправляют на фронт за непослушание. Его хотели сделать советником будущего главы, но он категорично отказался, за что и поплатился. Даже не знаю, дурак он, или нет. Сейчас на фронте ситуация напряженная, но и в клане Учиха какой-то кавардак. Если бы в моем клане такое было, я бы просто свихнулся, а Обито ещё держится, — голос был тихим, иногда срывался на шепот, но я чувствовала, как он сверлит меня выжидающим взглядом.
— Будем надеяться, что Обито вернется в нашу деревню и станет Хокаге, — легко улыбаюсь, окунаясь в воспоминания, — это же его мечта.
— Верно, — кажется, он улыбается, — а какая мечта у тебя?
— Жить спокойно, желательно завести семью и одну собаку. Обожаю собак, — да, ведь в прошлой жизни я так и не смогла взять на себя ответственность за жизнь собаки. Дальше мы сидели в тишине.
— Ходят слухи, что Кушина-сан беременна, — признается Какаши, захлебнув немного лапши. Нахмурившись, поддаюсь вперед и замираю, — я не знаю, правда это или нет, но мне что-то тревожно.
— Если наша команда будет полной, то все будет нормально, — хотелось бы верить, на самом деле.
Однако мы, похоже, все ближе и ближе к канону, хех. Два раза мы были на краю жизни и смерти, удастся ли выжить в этот раз?
========== Он больше не вернется ==========
Когда мне опять пришлось идти в поликлинику, захотелось взвыть. Свобода, ага, право выбора. Ни-фи-га. Теперь за моей чакрой следят, как и за зрением. Постоянно фонариком светят, проверяют, хорошо хоть опыты не ставят. В итоге, Какаши почти поселился у меня дома, изредка уходя к себе. Меня это сначала смущало, но куда уж там, если он реально мне помогает?
Сначала у нас с ним не клеились разговоры, он много фыркал и уходил от вопросов, но уже и так ясно, что просто так бы он не пришел, но настоящую причину мне узнать так и не удалось. В итоге, чакра восстанавливается, а зрение ушло в далекие степи, откуда совсем не хочет возвращаться. Только вот, не могу понять, хорошо это, или плохо? Для меня это хорошо, потому что я никогда не хотела становиться шиноби. С меня хватит ходьбы по грани.
Зейму почти не появлялся, когда рядом находился Какаши. Это заставляло меня ещё больше липнуть к нему, что теперь даже не кажется нам странным. Просто почти все время ходим вместе, даже в доме. Благо, спим на разных кроватях, но в одной комнате. Обито тоже пару раз заходил, но ему дают много миссий, и он заходит очень редко. С последней миссии он не возвращается уже два месяца и меня это искренне начинает беспокоить.
На задворках что-то бурчит Исобу о девятихвостом, но я стараюсь об этом не думать. Получается, скоро должен родиться Наруто? Когда я смотрела аниме, все мне казалось куда более радужным и веселым, но вся эта боль, убийства и безумство никогда не уйдет из меня. Один раз я это повидала, но к этому возвращаться не собираюсь. Тьфу на них, как говорится.