Тут из двери высовывается морда другого нашего соседа. Это Михалыч. Стоит в дверях и смотрит на меня с открытым ртом, видит как я пинаю бабку ногами.
- Михалыч, я тут ни при чём! Я пришёл, а она уже валялась. Я легонько просто ногой её потрогал. Михалыч, ты чё? Куда звонишь?
Я понимаю, что пора съёбывать, ведь этот пидор уже вызывает полицию. Срываюсь вниз по лестнице. Убегаю и кричу Михалычу:
- Я ни при чём!
Вылетаю на улицу с таким видом, будто яйца ошпарил. Добегаю до соседнего двора и сажусь на лавку отдышаться. Вспоминаю, что дверь в свою квартиру оставил открытой. Хотя похуй, там всё равно нечего брать. Зато меня за убийство бабули точно сейчас возьмут. Звоню своей уже бывшей девушке:
- Алё, Надя? Стой, не бросай трубку! Да...да... знаю... Больше звонить не буду, но послушай! Просто послушай, это, блядь, важно! В общем, тут такое дело... Соседку нашу завалил... Зинаиду Петровну... Чё? Нет, это не из-за тоски по тебе. Я же серьёзно тебе говорю. Что?.. Нет, бля!!! Завалил - не значит трахнул! Завалил - значит убил!!!
Она бросает трубку. Думает, что я полный долбаёб. Я бы на её место тоже так решил.
Что теперь? Закроют за убийство старой дуры, которая уже не приносит никакой пользы обществу, а лишь действует людям на нервы? Эта сволочь должна была подохнуть. От этого всем стало бы легче. Но загвоздка в том, что если ей в этом помочь, то ты - опасный преступник и тебя непременно нужно посадить. А лучше бы вознаградили. Я избавил людей от кровопийцы. Избавил от насильницы: ведь именно бабки ебут нам мозги в очередях, в общественном транспорте... да везде! А я, бля, теперь вне закона, мать его!
Несколько часов я брожу по городу и не знаю, что предпринять. Без денег в кармане, телефон разрядился. А в этом городе у меня ни друзей, ни родственников. Я понимаю, что долго так колобродить не смогу и рано или поздно мне придётся сдаться. Идти некуда, так что я решаю двинуться к своей девушке. Вдруг приютит хоть ненадолго, даст отдышаться, хавку приготовит. А вдруг?
Подхожу к её дому, звоню в домофон. Из динамика раздаётся приятный голос:
- Кто?
- Это я, Надь. Впусти, а? Поговорить надо.
Как ни странно, но раздаётся длинный писк и дверь открывается. Простила уже? Ну я так и думал. Без меня ведь не может.
- Привет! - здороваюсь с ней с порога. Прохожу в квартиру, заваливаюсь в ботинках на диван и говорю:
- Приготовь чего-нибудь пожрать.
Но неожиданно слышу мужской голос:
- Твой бывший что ли припёрся?
Я вскакиваю с дивана, а прямо передо мной уже стоит какой-то мудак голый по пояс. Весь такой накачанный, типа невъебенно пиздатый. Смотрит на меня с брезгливостью, будто под нос подсунули миску с говном. Рядом стоит моя Надя.
Я говорю:
- Эй, чё это за хуйня? Что за пидорас в твоей квартире? Ты чё, бля, трахаешься с ним?
Этот огромный хмырь перебивает меня и говорит:
- Единственный пидорас в этой квартире это - ты.
- Че тё там пизданул, уёбок? - говорю я. Поворачиваюсь к своей бабе и продолжаю, - Получается, что ты, Надя, ебалась на стороне всё это время?
Здоровый хуило снова прерывает меня. Тянет свои грабли к моему плечу: мол успокойся, парень. А я гляжу на его квадратную пидорскую морду, с шумом накапливаю полный рот соплей и харкаю этому придурку прямо в ебало. На моей роже растягивается улыбка, а по его - медленно стекает смачный плевок. Не успеваю полностью насладиться этим моментом, как получаю сильнейший удар в нос. Падаю на пол и ничего не вижу. Жуткая боль простреливает голову насквозь, из глаз тотчас брызжут слёзы, из носа - кровь. Всё это перемешивается с соплями и заливает мою рубашку и пол. Не успеваю ничего сообразить, как получаю ногами по рёбрам. Удары сыплются на меня со всех сторон сразу, будто меня пинает копытами целое стадо буйволов. Я успеваю лишь закрыть голову руками и свернуться эмбрионом, но всё это не слишком помогает. Через звериные побои я слышу голос моей бабы. Она кричит:
- Бля, весь ковёр мне кровью заляпает же! Мудак!
Вот ведь сука, а! Блядь какая! Вот так заканчивается любовь. Моя морда залита кровью, моё сердце залито кровью, вся душа моя кровоточит. Ну нахуй!
Потом чувствую, как меня поднимают за измазанную багрово-сопливыми красками рубашку и тащат к выходу. Этот лось вытаскивает меня в подъезд на лестничную площадку. Хочет меня вышвырнуть из квартиры. Но я успеваю локтем ударить в его уродливый паяльник. Удар, к счастью, получается что надо. Железная хватка, в которой я был заключён, резко ослабевает. Но я не могу устоять на ногах и оступаюсь. В развалку лечу вниз по лестнице, цепляясь подбородком за всевозможные преграды, ударяясь ухом, лбом, коленями... Приземляюсь затылком на бетонный пол и отключаюсь.