После освобождения Новороссийска войска Северо-Кавказского фронта, несмотря на неблагоприятные условия местности, успешно развивали наступление. Перед ними стояла задача нанести удар по вражеским войскам в низовьях Кубани, полностью освободить Таманский полуостров. Гитлеровцы, опасаясь быть отрезанными от переправ в Крым, начали поспешное отступление. Колонны вражеских войск потянулись к Керченскому проливу. Над ними кружили наши истребители и штурмовики - успешно вели разведку, штурмовали врага. К рассвету 9 октября советские войска прорвали последний рубеж противника и вышли к берегу Керченского пролива. Прижали разорванные в клочки части врага к морю и уничтожили их. За вклад в этот крупный успех войск Северо-Кавказского фронта 229-я истребительная авиационная дивизия, в которую входил 88-й полк, получила почетное наименование Таманской.
Закончился короткий, но важный этап во фронтовой жизни однополчан, закончился победой.
В начале ноября части Северо-Кавказского фронта успешно форсировали Керченский пролив и закрепились на плацдарме северо-восточнее Керчи. После этого фронт, выполнивший свои задачи, был расформирован. Из его войск создана Отдельная Приморская армия, в которую и вошла 4-я воздушная армия со своими частями и соединениями. 88-й истребительный авиаполк вместе с 249-м авиаполком был переведен в станицу Фонталовскую, на подготовленный грунтовой аэродром. Полгода, впервые так продолжительно за минувшие дни войны, полк базировался на одном месте. Личный состав здесь имел постоянную крышу над головой. Это создавало хорошие предпосылки для боевой работы, уверенных и обдуманных действий по ту сторону пролива. А там было жарко, несмотря на подступавшую зиму 1944 года.
Бомбардировщики врага - группами до 20 - 30 самолетов - поддерживали с воздуха свои войска, пытавшиеся сбросить обратно в море наш десант. В свою очередь 4-я воздушная армия должна была прикрыть его надежным щитом и не пропустить немецкие бомбардировщики к портам Таманского полуострова. В ожесточенных воздушных схватках успех сопутствовал нашим летчикам. Большим подспорьем в борьбе с вражеской авиацией стали в этот период радиолокационные станции отечественного производства РУС-2. Они обнаруживали бомбардировщики противника за десятки километров до линии фронта и помогали летчикам заранее подготовиться к встрече с ними. На подступах к переднему краю в действие вступала главная радиостанция наведения, с помощью которой боевые вылеты наших истребителей координировал заместитель командующего 4-й воздушной армией генерал С. В. Слюсарев. По сигналам радиолокаторов непосредственные задачи авиаполкам ставили командир 229-й истребительной дивизии полковник М. Н. Волков или его заместитель подполковник А. Г. Маркелов.
К тому времени в 88-м полку произошли некоторые изменения. Очередное повышение по службе получил Василий Артемьевич Колесник - его назначили командиром 805-го истребительного авиационного полка.
В начале декабря 1943 года мы встретились с Колесником в штабе 4-й воздушной армии. Он был чем-то явно расстроен.
- Каким ветром к нам в штаб, Василий Артемьевич? - поинтересовался я.
- Был у командующего по его вызову.
- Если не секрет, по какому вопросу?
- Секрета нет. Командующий предложил мне принять 805-й полк..
- Значит, вас можно поздравить!
- Спасибо, Георгий Андреевич. Но признаться откровенно, назначение не радует. Просил оставить меня в нашем полку. Сами знаете, каково расставаться с друзьями-однополчанами.
- Знаю, Василий Артемьевич. И понимаю вас. Но идет война, не мы выбираем службу, а она нас.
- Это я тоже понимаю. И естественно, подчинился приказу. Но на душе невесело - и ничего с этим не поделаешь...
Мы не виделись больше года, никаких перемен в Колеснике я не заметил, кроме, правда, одной - весьма существенной: на его гимнастерке сияла Золотая Звезда Героя Советского Союза. О вручении высших наград Родины моим бывшим однополчанам Алексею Постнову, Кубати Карданову, Василию Князеву и Василию Колеснику я с великой радостью читал в репортаже "Торжество новороссийцев" в нашей армейской газете "Крылья Советов" от 8 октября 1943 года, Читал выступление Алексея Постнова от имени награжденных - и будто слышал знакомый голос: "Товарищи, не жалея сил, не щадя жизни, мы дрались и побеждали. Клянемся и впредь умножать славу русского оружия. Россию нельзя победить, она могуча и необъятна. В рядах нашей армии и флота с одинаковой силой и упорством сражаются сыны всех национальностей нашей социалистической Отчизны. Вот и сегодня мы, удостоившиеся звания Героя Советского Союза, представляем четыре национальности, являем собой символ великой и непоколебимой дружбы народов Советского Союза. В жестоких сражениях с врагом мы оправдаем доверие, оказанное нам Коммунистической партией и Советским правительством".
Они оправдали это доверие: за годы войны отважная четверка героев только в воздушных боях уничтожила около 70 вражеских самолетов. Немалую лепту в ратный подвиг новороссийцев внес Василий Артемьевич Колесник. Я и сейчас, спустя десятилетия, помню его молодым, по-военному подтянутым. С юности пристало к нему шутливое прозвище "цыган" - за жгуче-черные волосы, за лихой нрав, за неуемную энергию. Его карие, с хитринкой глаза будто постоянно спрашивали: "Ну-ка, послушаю, что ты мне еще скажешь". Вместе с тем он был человеком волевым, умеющим отстоять свое мнение, защитить, когда надо, друзей. Ну а мне лично импонировало еще и то, что были мы с ним земляками - оба с Харьковщины.
Конечно же по заслугам выдвигали Колесника на ответственную должность командира полка. Вся предыдущая боевая жизнь летчика логически вывела его на эту и последующие высоты. До армии крестьянский парень из бедной семьи, он с детства познал нелегкий труд земледельца. Его судьба была судьбой поколения комсомольцев 20 - 30-х годов - ликбез, рабфак, институт (педагогический). Правда, чтобы помочь семье, институт пришлось бросить, но какое-то время Василий все же поработал учителем начальных классов. А потом, когда родным стало материально полегче и позволили обстоятельства, он снова бросился вдогонку за знаниями - поступил в сельскохозяйственный институт. Но и на этот раз парню не суждено было освоить мирную профессию. В 1936 году по комсомольской путевке Василия направили в Харьковскую школу военных летчиков. Так он пришел в авиацию...
Каждому летчику особенно памятна первая победа в воздушном бою. Для Колесника она помечена августом 1941 года. Наш полк прикрывал тогда мосты через Днепр в районе Днепропетровска. Воздушная обстановка была сложная. Вражеские истребители чувствовали себя хозяевами в нашем небе - у них был явный численный перевес и качественное превосходство в боевой технике. Они не боялись залетать в районы базирования наших авиачастей, подстерегая самолеты, возвращавшиеся с задания. Чтобы помешать этому, мы стали выделять небольшие группы истребителей для патрулирования в районе аэродрома, чтобы при необходимости отбить атаку вражеских "охотников".
28 августа Колесник в составе такой группы патрулировал над полевым аэродромом Подпильня, недалеко от Днепропетровска. И вот он заметил, как на бреющем полете "мессершмитт" заходит в хвост нашему И-16, идущему на посадку. Мы с аэродрома в бессилии и отчаянии наблюдали, какой опасности подвергался наш летчик: мгновение - и фашист откроет по нему огонь. Но Колесник на какой-то миг опередил врага и меткой атакой сразил его. На окраине аэродрома вспыхнул факел от взорвавшегося стервятника. А наш самолет благополучно приземлился, и летчик с И-16 не знал, как и благодарить своего спасителя...
В ту зиму нашему полку нередко приходилось нести воздушную разведку над оккупированной врагом частью Донбасса. Гитлеровцы подтягивали резервы, готовясь к летнему наступлению. Командованию Южного фронта нужны были данные о положении войск и намерениях противника. Но погода затрудняла воздушную разведку - снегопады, низкая облачность, плохая видимость, постоянная угроза врезаться в терриконы да эта россыпь населенных пунктов, похожих друг на друга.