Революция призвала на службу народу всех, кто в июле прошел через камеры политических тюрем. Крыленко стал членом правительства, наркомом, главковерхом армий Советской России. Дыбенко — наркомом флота. Мехоношин — заместитель наркома по военным делам. Сергей и Василий Баландины — сотрудниками этого же наркомата.
…Адъютант главковерха разыскал Крыленко в одной из дальних комнат Таврического. Он совещался там с членами ЦК.
— Прибыл с последними сводками с фронта,— доложил Василий Баландин.
— Да, да… Прошу…
Крыленко быстро прочел, помрачнел.
— Все ясно…— И передал бумагу членам ЦК. А Баландину сказал:
— Можете возвращаться.
Адъютант вернулся на Мойку, 67. И тотчас свалился словно подкошенный. Спать!
В три часа ночи в Таврическом открылось заседание ВЦИК. Снова выступал Ленин. В 4 часа 30 минут было проведено поименное голосование: принять или отвергнуть немецкий ультиматум. Большинство собрало предложение Ленина.
После заседания Владимир Ильич написал:
«Германскому правительству
Берлин
Согласно решению, принятому Центральным Исполнительным Комитетом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 24 февраля в 4 ? часа ночи, Совет Народных Комиссаров постановил условия мира, предложенные германским правительством, принять и выслать делегацию в Брест-Литовск»
Теперь самое срочное, самое неотложное состояло в том, чтобы передать это германскому правительству.
Василий Баландин не слышал, как троекратно прозвонил в его комнате телефон.
— Товарищ Баландин, вставайте! Немедля! Быстрей! — Разморенный сном, адъютант не сразу увидел перед собой К. А. Мехоношина.— Отправляйтесь в Смольный. Вас ждет главковерх.
Был уже шестой час утра. В комнате управления делами Совнаркома кроме Крыленко находился секретарь СНК Н. П. Горбунов.
— Что же вы так долго? — выговорил Крыленко.
— Мы гнали автомобиль на полном газу…
— И все-таки долго! — Крыленко посматривал на настенные часы. Казалось, он отсчитывает каждую секунду.— Пройдите сюда. Вас соединят по телефону с квартирой товарища Ленина.
Баландин вошел в соседнюю комнату. Дежурный телефонист — рабочий парень — несколько раз крутнул ручку разговорного аппарата и передал трубку.
Услышав ответ, Баландин назвал себя.
Дальнейшее происходило в кабинете Ленина.
Баландин слушал стоя — как военный, получающий боевой приказ.
Напутствуя дипкурьера, Владимир Ильич сказал, что ВЦИК и Совнарком постановили германские условия мира принять. Сообщение об этом с минуты на минуту будет передано по радио в Берлин. Но кроме того, ответ надо доставить в письменном виде. Баландин должен немедленно отправиться навстречу германским войскам и передать ответ Советского правительства германскому командованию — там, где это окажется возможным.
Совершался один из самых крутых поворотов истории новой России и революции. Многим этот шаг казался безнадежным. «Принимать германские условия — да это же самоубийство!» — можно было слышать в те дни. Но когда Баландин увидел Ленина, всмотрелся в его лицо, в измученные бессонницей глаза, полные, однако, спокойствия, понял и почувствовал: Ленин верит в то, что в итоге принесет Советской России выигрыш, победу, а не поражение!
«Я стоял перед Лениным изумленный, не проронив ни слова,— вспоминал позже Баландин.— Больше всего меня поразило спокойствие, которое чувствовалось в нем… Он просто излагал, что я должен сделать в этот ответственный, напряженный момент…»
Баландин вернулся в комнату управления делами Совнаркома. Н. П. Горбунов вызвал машинистку, дал ей перепечатать какой-то листок, потом, когда она принесла, зашел в кабинет Ленина и, возвратившись, подал Баландину документ:
УДОСТОВЕРЕНИЕ
Сим удостоверяется, что предъявитель сего мандата, Василий Баландин, уполномочен Советом Народных Комиссаров передать Германскому Верховному Командованию официальный ответ Русского Правительства на условия мира, предлагаемые Германским Правительством. Он же уполномачивается принять официальный пакет от Германского Правительства, если таковой будет, для передачи его Русскому Правительству.
Председатель Совета Народных Комиссаров
В. Ульянов (Ленин)’.
Первый и второй экземпляры мандата были подписаны лично Владимиром Ильичем.
Распишитесь в получении,— сказал Горбунов и положил перед Баландиным копию удостоверения.