— Прости. Я… Прости. Я ужасный эгоист. Ничего не могу с собой поделать.
Взгляд келпи смягчился.
— Извинения приняты. У тебя больше нет вопросов?
— Только один, но я думаю, что сам знаю на него ответ.
Фрис кивнул.
— Теперь, когда твое любопытство удовлетворено, мы можем поехать искать ее?
Анхельм кивнул, стал доставать одежду из чемодана и размышлять вслух:
— Кастедар с нами не поедет. Я уверен, что он сейчас откажет не в самой вежливой форме, если я обращусь к нему с просьбой об этом.
— Мы можем доехать сами, — намекнул Фрис, и его глаза озорно загорелись. Очевидно, келпи только и ждал момента, когда сможет сесть в макину.
— Я не умею водить эти макины, ты тоже, — ответил Анхельм. — Пройдемся.
Спустя час герцогу удалось убедить бдительного дворецкого, что ему не нужна охрана, сопровождающие, макина, и он действительно хочет отужинать в городе. На вопрос о Кастедаре дворецкий ответил, что в дела господина Эфиниаса он не вмешивается, но, скорее всего, тот уехал к его величеству. И только после этого герцог и Фрис выбрались из дворца.
Вечер опускался, словно шифоновая вуаль — невесомо, но стремительно. Спускаясь по дороге с горы, на которой располагался дворец, Анхельм и Фрис увидели, как лиловая тень подкрадывающейся ночи мягко стекает с гор, обнявших Магредину с двух сторон, как руками. Один за другим зажигались огоньки на улицах, и вскоре взору предстала восхитительная, будто праздничная картина: паутина дорог сияла в сумерках. Ветер принес с моря прохладу, и влажная жара, окутывавшая город днем, отступила. Они шли по удивительным местам, дышавшим атмосферой благополучия и великолепия. Анхельм с восхищением разглядывал, как обустроена жизнь здесь, в Левадии, и с сожалением признавал, что Соринтия — это просто дремучий лес, и потребуется немало лет, чтобы превратить хотя бы Кандарин в такое же потрясающее место.
Фрис с искренним интересом разглядывал проходящих мимо необычно одетых красавиц и тихо делился впечатлениями. Анхельм тоже заметил, что мода здесь совсем другая: они не встретили ни одной женщины в платье с корсетом или кринолином. Зато множество модниц в брюках. Почти все носили шляпы, и их разнообразие поражало воображение. Канотье с черными и белыми лентами, фетровые с круглыми мягкими полями и загнутой кверху задней частью, котелки, как у Кастедара, — сразу ясно, кто ввел моду! Женщины украшали головы изящными шляпками с вуалетками, и здесь почти не было этого птичьего безумия, какое наблюдалось в Соринтии. Местные дамы предпочитали тканевые банты и вуалетки-сеточки, но не перья.
Анхельм и Фрис обошли добрую половину города и, наконец, сели ужинать в небольшом ресторанчике на углу у Аллеи Света. Здесь желтые цветы акаций, подсвеченных фонарями на длинных столбах, переливались, словно волшебные огоньки, создавая иллюзию качающихся облаков света. Сделав заказ, друзья стали обсуждать все, что увидели в городе. Анхельм воодушевленно делился планами на тему того, как он перестроит и украсит города в своем герцогстве. Фрис тоскливым взглядом провожал проезжающие по дорогам макины и лениво ковырял салат с тунцом.
— Ну что же, уже десять вечера, — подытожил Анхельм и сделал глоток вина, — мы осмотрели город, но так и не сподобились дойти до дома этой самой Вивьен Мелли.
— Так давай сделаем это сейчас. С ужином я закончил.
— Фрис, я не представляю, что скажу Рин. Честно говоря, моя уверенность как-то повыветрилась, пока мы плыли в Левадию.
— Уверенность в чем?
— В том, что она должна находиться сейчас рядом со мной. Может быть, нам стоит сначала поговорить с Илиасом, а потом заняться проблемой Рин?
— Нет. Если этот ваш король разработал план, то неплохо было бы, чтобы девчонка тоже участвовала в переговорах. Ты должен быть рядом с ней. Ей это идет на благо, поверь.
— Почему мне кажется, что ты не говоришь мне всей правды? — пробормотал Анхельм.
— Потому что так и есть. Я не посвящаю тебя в детали, но задаю общий курс. Делай, как я говорю.
Анхельм ничего не ответил на это, он понимал, что Фрис прав. Герцог задумался и с неохотой признал: еще ни одно решение, подсказанное келпи, не оказалось проигрышным. Что было только справедливо — бессмертный дух, проживший бессчетное количество лет, и не мог ошибаться, ибо видел все возможные сценарии жизни. Как же его, Анхельма, угораздило оказаться в этих хватких руках?..
— Так мы идем или нет? — спросил Фрис. Анхельм кивнул, окликнул официанта, чтобы оплатить ужин, и после этого они двинулись дальше.
— Нам не нужны тряпки, нам нужна Вивьен Мелли, — напомнил келпи, глядя, как Анхельм останавливается практически у каждой лавочки, продающей одежду.
— Именно ее я и ищу, — отозвался тот, разглядывая очередную витрину. Удовлетворенно хмыкнул чему-то и вошел. За прилавком стояла дама лет тридцати с портновским метром в руках. Анхельм окинул взглядом полки с сумками и шляпками и поздоровался. Продавец вышла к нему и поклонилась:
— Доброго вечера, господа! Могу ли я помочь?
— Доброго вечера, мадам. Я ищу для моей невесты подарок на день рождения и увидел у вас замечательные сумочки.
— О, посмотрите вот на эти! Это новая коллекция от Вивьен Мелли. Вечерние сумочки «Мелли Тон Д`оро».
Анхельм долго осматривал товар, внимательно слушая все хвалебные отзывы продавца, и затем спросил:
— Вот эта ей понравится. Она любит синий цвет. А подскажите, пожалуйста, могу ли я как-то связаться с самой госпожой Мелли?
Дама немного растерялась.
— Я даже не знаю… Госпожа не велела давать ее адрес. Но я могу оставить для нее записку, она завтра будет здесь.
— Нет-нет, у меня вопрос, который я бы хотел обсудить лично. Я герцог Танварри, я приехал сегодня из Соринтии к своему брату, Илиасу.
— Его величество?!
Герцог очаровательно и словно бы немного смущенно улыбнулся в ответ, а затем как будто по привычке покрутил перстень, в который продавец тут же вцепилась взглядом.
— Да, он мой брат. Я обошел почти весь город, но такие чудесные вещи видел только у Вивьен. Они словно дышат чем-то свежим, новым… понимаете? Словом, я хотел бы предложить ей сотрудничество. Думаю, она будет рада, если на севере Соринтии появится ее представитель.
Дама тут же расплылась в улыбке.
— Ах, как же я могу… Вы столь важный гость, боюсь, госпожа Мелли будет не в восторге, если я упущу вас!
Она скользнула за прилавок и стала искать какие-то бумажки. Через некоторое время протянула ему карточку с адресом.
— Это адрес студии госпожи Мелли.
— Не домашний? — уточнил Анхельм, улыбаясь.
— Домашнего я не знаю. Никто не знает, — улыбаясь в ответ, сказала она. — Как-то раз некий пылкий поклонник госпожи протаранил подъездные ворота дома, где она жила, а потом преследовал ее, пока она не пожаловалась в полицию. В другой раз какая-то девушка подожгла ее макину… С тех пор госпожа никому не говорит своего адреса. Вы можете заехать в студию прямо сейчас, скорее всего, она еще там.
Анхельм понимающе кивнул.
— Благодарю. Да, сумочку мне заверните. Вы принимаете чеки?
— Бесплатно! — отрезала продавец, вручая ему картонку. — Модный дом «Мелли» счастлив быть полезным вам, ваша светлость!
— Ах, премного вам благодарен! Простите, мадам, а как нам добраться до этого места?
— На вагончике здесь минут десять, или четыре квартала вниз по улице.
Герцог снова чарующе улыбнулся, поцеловал даме ручку, и они с Фрисом удалились. На улице Анхельм изучил карточку с адресом и сказал:
— Улица Санмарони, дом три. Санмарони-Санмарони… Пешком? Или не будем тратить время и доедем на вагончике?
Фрис ответил выразительным взглядом.
— Значит, на вагончике.
Спустя двадцать минут они стояли перед большим белым домом со стеклянными дверями. Войдя, они оказались в холле, блиставшем мраморным великолепием полов, колонн, лестниц и изысканной меблировкой. К ним вышел мужчина в белом костюме с карточкой на груди и спросил, что им угодно. Оказалось, что госпожа Мелли уехала всего несколько минут назад, но господа могут оставить для нее сообщение. Герцог вежливо отказался.