— То есть, при определенном стечении обстоятельств, вы присоединитесь к тому, кто представит вам наиболее выгодные условия.
Рин неопределенно пожала плечами.
— Можно и так сказать. Но условия должны быть действительно выгодными и без двойного дна.
— Если я заплачу вам, вы согласитесь провести моих солдат в нужное место?
— Нет, не думаю, ваше величество.
— Вы даже не поинтересуетесь суммой?
— Нет. Я люблю, когда мне хорошо платят, но не гонюсь за деньгами.
— Облегчите мне жизнь, скажите сами, что я могу вам предложить? — спросил Илиас, подаваясь вперед к ней. Рин заметила, как неодобрительно взглянул на него Кастедар и медленно ответила:
— Ваше величество, меня настораживает ваше желание нанять меня. По некоторой причине я нужна вам, иначе вы не стали бы меня спасать и оказывать эту бесценную услугу с исчезновением моего имени из черных списков спецслужб. Я не люблю ходить вокруг да около, скажите прямо, почему именно я должна вести солдат, да еще и в Сорин-Касто?
— Вы знаете эти места лучше, чем кто бы то ни было. Я не могу рисковать и надеюсь на вашу помощь, Рин Кисеки. Я предлагаю вам деньги, но раз вас это не интересует, мне придется прибегнуть к другим методам. Что же, я должен быть честен с вами…
Илиас замолчал и задумался. Рин с интересом смотрела, как он придумывает что-то, что может дать ему козырь в руку, и гадала — сможет или нет? Взгляд короля на некоторое время расфокусировался, ноздри раздулись. Наконец, он тяжело вздохнул и снова посмотрел на нее.
— Уже сейчас достоверно известно, что операция по уничтожению кристалла завершится успешно. Но я не хочу рисковать и желаю свести потери к минимуму, чтобы дело получило как можно меньший общественный резонанс. Чтобы международный совет и мои министры не могли обвинить меня в пособничестве революционерам и намеренном кровопролитии. Поэтому мне нужны вы, — сказал он, наконец. — У нас с вами встал ребром вопрос цены. Вам кажется, что раз теперь вы официально зоветесь Ирэн Эмерси, а Рин Кисеки мертва для общественности, то ваши проблемы решены, а значит и беспокоиться вам не о чем. Конечно же, это не так. На самом деле ваше положение стало даже хуже: вас не существует ни в том, ни в другом образе. Уже нет преступницы, которую можно оправдать, еще нет человека, которому можно дать фальшивую биографию. Рин Кисеки была известна, как легенда. Было отчего: я видел вас в бою и могу сказать, что глупы те, кто встают на вашем пути. Но однажды бой закончится, Рин Кисеки, и тогда для вас настанет самое страшное время. Такие как вы всегда боятся лишь одного: остаться не у дел. Это подкожный страх, который не выгнать ничем. Вам знакомо понятие «синдром ненужного героя»?
Рин медленно кивнула, чувствуя, как бежит по спине неприятный холодок, а в животе словно сворачивается в кольца холодная змея. Илиас с удовлетворением посмотрел на нее и продолжил:
— Левадия уже долгое время является правовым государством, и Соринтии немного осталось на пути к этому этапу развития. Иными словами, мир давно ушел от эпохи, когда законом была грубая физическая сила. Миром больше не правит человек с мечом, им правит закон. И этот закон наказывает людей с мечом. Вы, Рин Кисеки, мало того что с мечом, вы и с законом не в ладах, вы ведете войну против законного общества. Но однажды ваша война закончится. Однажды затихнет эхо последних выстрелов, и тогда настанет время подводить итоги войны. Это будет время, когда станет говорить закон. После победы развернется страшный бюрократический механизм, и вы, Рин Кисеки, можете попасть под его жернова. Потому что вы угодили на самую важную, но и самую шаткую шестеренку. Вы живете в постоянном страхе того, что после победы вас просто забудут, а еще хуже — найдут, за что посадить. Разве не так?
«…Вы понимаете, что в определенный момент вам предстоит исчезнуть. И если вы не последуете моим указаниям и пропустите этот момент, то для вас все закончится не очень хорошо…» — вспомнила Рин слова Орвальда. Когда Илиасу стало ясно, что отвечать она не собирается, он продолжил:
— Поэтому я надеюсь, что теперь вы, осознав свое положение, станете сговорчивы.
Рин понимающе улыбнулась. Илиас смотрел на нее так, словно она уже была у него на крючке, но девушка совершенно не беспокоилась о сложившейся странной ситуации. Сейчас до нее дошел смысл всех этих тренировок, на которые ее затащили едва ли не силой, она поняла, зачем ей показывали все, чего добилась Левадия в военном плане. Ответ был прост: ее хотели напугать и подкупить одновременно. И также до нее теперь дошло, зачем Анхельм устроил аферу с покупкой недвижимости. Герцог может и был слабохарактерным, но никогда не был глупым и с самого начала знал о ловушке с двойным дном. Рин взглянула на Кастедара: демон выглядел так, словно совершенно не одобряет этот разговор. Значит, его сценарий был придуман Илиасом и является его же инициативой? Что же, она подождет, пока он не выложит все карты. Может быть, это может даже оказаться полезным…
— Если вы хотите, чтобы я что-то выполнила, вы должны убедить меня, что это выгодно мне, ваше величество, — напомнила она. — Я все жду, когда вы перейдете к делу.
— Говорю прямо: если вы поможете мне сейчас, то я сделаю так, что вас не посадят потом.
— Та-ак… — протянула Рин и согласно кивнула. — Сильно. Действительно выгодно. Но где гарантии?
— Какие вам нужны гарантии, Рин Кисеки?
— Гарантии, что я, моя семья, мои родственники останутся живы, на свободе, что ничто не будет угрожать их безопасности и нервам.
— Вы не в том положении, чтобы требовать таких гарантий.
— Серьезно? — спросила Рин, сузив глаза. — Вы хотя бы примерно представляете, кто я такая и что я могу?
— В том-то и дело, Рин Кисеки, что вы ничего не можете. Теперь ничего. Я хотел по-хорошему предложить вам за работу деньги. Но вас этот вариант не устроил…
— Конечно, не устроил, ваше величество. Родина стоит дорого, вы мне столько не заплатите. А если и заплатите, то мне такие деньги девать некуда, — усмехнулась Рин. — Вот второй вариант действительно выгодный. Я срок уже отсидела, обратно возвращаться не имею желания. Я не питаю иллюзий насчет того, как делаются дела в королевствах, и как поступают с людьми, которые слишком много знают. Также как не питаю иллюзий, что господин Ример за меня вступится — я слишком большая девочка, чтобы в сказки верить. Именно поэтому предложенный вами вариант очень даже выгоден для меня. А по поводу того, что я могу сделать… Спросите об этом Фриса. Или Ладдара, который знает, что от меня зависит… просто умопомрачительно многое.
Илиас перевел взгляд на Кастедара. Не поднимая глаз от медицинской книжки, на которую просто смотрел, а не читал, демон процедил:
— Я предупреждал.
Рин мило улыбалась королю.
— Я не разменная шестерка. Я козырной туз, ваше величество. И если вы хотите, чтобы я сделала для вас то, о чем вы говорите, вам придется дать мне гарантии, что с моей семьей, друзьями, любимой кошечкой… Что с ними все будет в порядке. Что после выполнения моей основной задачи я смогу покинуть Соринтию вместе с ними и уехать на другой край света, не опасаясь преследования.
Илиас выглядел так, словно с трудом сдерживает себя. Змея в желудке Рин туже свернула кольца, но девушка не могла выдать своего волнения, иначе все пойдет прахом. Прямой шантаж и сговор — какое это все было знакомое до дрожи в пальцах, родное даже! Интересно, кто просчитал ходы дальше: Анхельм, Орвальд или Илиас? Фрис или Ладдар? Потому что, ясное дело, что не она сама. Рин импровизировала, плана в голове не было никакого, но шестое чувство подсказывало, что она все делает правильно.
Король поднялся с дивана и подошел к стоящему у окна письменному столу, на котором лежала стопка чистых листов. Он взял один, развернул письменный набор и недовольно бросил:
— Идите сюда и пишите список ваших пожеланий, Рин Кисеки.
Рин подошла, села за стол и написала: