— Это такой способ отвлечь нас, ты выясняешь в какую сторону лучше бежать? — нежным тоном спрашивает Казимир, выглядя немного более удовлетворенным, чем в последний раз, когда я его видела.
— Казимир, я знаю в какую сторону бежать, — отвечаю я, опираясь о бортик и скрещивая руки. — А ты? — спрашиваю я, поднимая брови и все еще пытаясь взять под контроль вое сердцебиение, потому что сердце так и стремиться вырваться из груди.
— Найди его и приведи сюда, — говорит Казимир, немного сдвигаясь с того места, где он стоял.
В следующее мгновение Архангелы выходят через дверь ванной, которая ведет в мою комнату. Медленно приближаясь к ванне, Казимир наклоняется, оказываясь почти на уровне моих глаз. Он касается одной из капель воды на моей руке, следуя по мокрой дорожке вниз. Затем он переводит свои карие глаза на меня, изучая.
— Кого ты ищешь? — вообще не двигаясь, спрашиваю я, наблюдая за тем, как взгляд Казимира блуждает по всем обнаженным участком моей кожи.
— Ты должна спросить: «Для кого ты ищешь»? — отвечает Казимир, поправляя меня, протягивая руку и трогая мои волосы.
Когда он вытаскивает из них шпильки и позволяет им пройти сквозь его пальцы, его зрачки немного расширяются. Я чувствую, как от прикосновения этого монстра снова краснею, но продолжаю свою игру и спрашиваю его:
— Для кого ты ищешь?
— Твоего мастера? — отвечает Казимир.
— У меня нет мастера, — говорю я.
— У тебя слишком много мастеров. Я здесь, чтобы исправить это, — говорит он, его взгляд перемещается на мои крылья, поэтому я стараюсь держаться подальше и не делать ни чего из того, о чем я думаю.
— Так ты здесь, чтобы помочь мне? — прохладным тоном спрашиваю я, видя, как от моего вопроса уголки его губ немного приподнимаются.
Я знала, что будет сложно противостоять безжалостному ангелу, но чувствуя на моей щеке его дыхание, я хочу в страхе попятится назад.
— Я здесь, чтобы посмотреть, достойна ли ты спасения… или ты была испорчена, — легко отвечает он, словно для него это не имеет никакого значения.
Когда он продолжает разглядывать меня, его гладкая, золотисто-загорелая кожа немного краснеет. Я заставляю себя улыбнуться.
— Твои слова… интересно, — шепчу я, ложа подбородок на свои скрещенные руки. — Итак, какой вердикт, Шеф? Стою ли я этого? — спрашиваю я, стараясь не задерживать дыхание, пока жду его ответа.
— Это не так просто, — изучая меня, отвечает он. — Ты заслужила некоторое доверие, когда не сжалась от нашего появления, но это небольшая победа.
— Я не против тестов, — как можно небрежнее говорю я, зная, что эти ангелов не уважают ничего, кроме силы. Показать им страх, это словно просить их убить меня. — Кажется в моей жизни их бесчисленное количество.
— Да, кажется, когда тебе бросают вызов ты просто расцветаешь, — соглашается Казимир. — Ты милая, маленькая кокетка с потрясающей адаптацией — это что-то новое. Этого чертовски не хватает большинству ангелов нашего рода. Я сомневаюсь, что когда ты кого-то убьешь, ты что-нибудь почувствуешь, — говорит он так, словно он хорошо меня знает.
— Не думаю, что когда убью тебя, то буду слишком много об этом думать, — с улыбкой отвечаю я, пытаясь демонстрировать нахальность, которая кажется привлекает этих монстров.
Кажется, Казимира искренне позабавил мой комментарий; на его лице снова появляется улыбка.
— От тебя это звучит слишком невинно. Достаточно сложно величественно появляться, когда до этого ты ползал по земле. Ты стала жертвой низший расы. Я здесь, чтобы показать тебе твои ошибки. Мы не пресмыкаемся. Мы не позволяем другим делать из нас собак на поводке.
— Казимир, нет никакого «мы» Есть ты и есть я, — отвечаю я. — Почему ты вообще подумал, что я одна из вас? — спрашиваю я, и тут я слышу, как Воин, наблюдавший за нами начинает хихикать, его забавляет наш разговор.
Мои глаза переходят на его лицо, его губы образуют поцелуй, в то время как он мне помигивает. При мысли, что он прикоснется ко мне, меня наполняет паника. Пытаясь успокоится, я делаю небольшой вздох, морщу нос, а затем оглядываюсь на Казимира.
— Если мы позволим, чтобы ты стала одной из нас, ты станешь самой счастливой. Я просто имел ввиду, что Серафим не позволит другим контролировать нас, — терпеливо объясняет он.
— Итак Казимир, чего же ты от меня хочешь? Помимо того, что хочешь сообщить мне, что ты на меня обиделся, — без эмоций спрашиваю я, пытаясь скрыть тот факт, что это самый важный вопрос, который я когда-либо задавала.
— Женевьева, это урок. Информация дорого стоит. Ответы всегда ценны. Я не трогаю то, что ценно для кого-то другого, кроме того, чего хочу я, — отвечает Казимир.
— И что же это? — подняв брови, спрашиваю я.
— Ты, — отвечает он, заставляя волосы на моих руках встать дыбом.
— Что? Не говори мне, что ты, как и Альфред хочешь мою душу. Ты действительно думаешь, что они позволят тебе вернутся в Рай с украденной душой? — спрашиваю я, посмотрев на потолок, потом снова на его прекрасно лицо так, словно он сумасшедший.
— Почему ты думаешь, что я хочу вернуться туда, где я второй сорт? Слуги — низшие существа? — спрашивает Казимир, наклоняя голову набок, словно оценивая мою логику.
— Если твоя цель не Рай, тогда что? — спрашиваю я, играя с пузырьками в ванной.
Я пыталась скрыть тот факт, что меня беспокоят его слова, но они, наверное, уже заметили, как побледнело мое лицо.
— Почему ты думаешь Святой хочет тебя? — спрашивает он.
— Я им нравлюсь, — дурачась говорю я, пожимая плечами.
Истинный ответ заключается в том, что они видят во мне оружие — мощное оружие, которое может привлечь Падших.
— Конечно, они это делают, — отвечает Казимир, сохраняя нейтральное выражение лица. — Почему ты им нравишься?
— О… ну, я забавная, — говорю я, услышав как за Казимиром рассмеялся Падший, поэтому я показываю ему «пошел-ты» жест.
— Нет, ты уклоняешься. Если ты не хочешь знать, тогда не спрашивай, — непринужденно говорит он.
— Я их новое, любимое оружие, — отвечаю ему я, глядя ему в лицо и видя, как его взгляд смягчается.
— Точно, — выдыхает он. — Но заметила ли ты, что делаешь с ними, тоже самое что и с нами? Мы такие же как Божьи сыны и Падшие. Наша физиология не отличается. Мы все Ангелы.
— Итак, это делает меня оружием в чьих-то руках, — рассуждаю я. — Если ты сможешь спустить курок, тогда я твое оружие.
Он пожимает плечами.
— Существует намного большее чем это, но если ты хочешь спросить с точки зрения непрофессионала, то я разделяю твою точку зрения. Изучи все возможности, которые тебя интересуют. Они бесконечны. Если ты сможешь переманить к нам Божьих сынов, тогда у нас будет преимущество. Если мы сможем показать во всем этом нашу сторону, потому что всегда есть обратная сторона медали, возможно ты увидишь нашу сторону. Если нет, может будет возможна Божественная воля. Видишь? Ты — новая раса. Какова твоя цель? Она заменит всех нас? Как ты думаешь, как будут чувствовать себя Божьи сыны, если их заменят? Думаешь они это оценят? — спрашивает меня он, и я не могу остановить дрожь, которая проходит через меня. Если Падшие смогут заставить меня выглядеть в глазах Божьих сынов их врагом, они смогут убедить их встать на свою сторону… враг моего врага — мой друг. Это звучит абсурдно, но это уже случилось с Ифритоми. В их мире это происходит все время, чувствуя холод, думаю я. — Что делают люди, когда у них больше нет преимущества? Если они должны быть заменены тобой? — продолжает он, радуясь тому, как его предложение действует на меня. — Не важно, во что ты веришь, во Вселенной ты не одинока. Ты единственная существующая в своем роде.
Но это не так… у меня есть Рассел, — думаю я, пытаясь скрыть от Казимира свои мысли. Что он будет делать, если узнает о Расселе? Я чувствую онемение и опускаю глаза, чтобы скрыть от него Рассела.
— Ты думаешь, я посланник Бога? Угроза? — шепчу я, но мне кажется меня никто не слушает.