РАСПИСКА
«1924 года октября 18 дня я, нижеподписавшаяся гр-ка села Сосновка Вятско-Полянской волости, Тюрина Парасковья Петровна дала настоящую расписку начмилиции Кряжеву в том, что два кольца золотые, снятые с трупа Бабушкина Василия Фёдоровича, по доверенности его жены, Екатерины Петровны, получила в присутствии гр-ки села Вятские Поляны Дуловой Анисьи Лазаревны. Неграмотная. Но по просьбе расписался гр-н села Вятские Поляны Сучков.
К сему подписуюсь, Сучков
[подпись]»32.
Хорош грабитель! Если бы преступник убивал с целью ограбить, то золотые кольца с кисти жертвы стали бы его первыми «трофеями» (если исходить из обвинения, Орлов расстреливал людей как раз с этим намерением). Логика убийцы-грабителя обычно проста: сначала убить, потом «раздеть» и уж затем обшарить место преступления (если оно произошло в доме или квартире жертвы). Не исключён и такой вариант: из-за того, что грабитель хорошо знал убитого и даже, если верить ему, был к тому привязан, он запросто мог побояться осуществить столь низменный поступок (хотя более «низменного», чем убийство, совершить уже было невозможно). Мог побрезговать, наконец, или просто не заметить. Хотя – нет, не мог. Орлов слишком долгое время провёл с Бабушкиным, чтобы «не заметить» на его руке золотые кольца. Это раз. А во-вторых, убивающий ради грабежа обычно не брезгует ничем – чистоплюев в таких делах не бывает.
Итак, первая «нестыковка». Причём – серьёзная.
Идём дальше. Вспомним некоторые «шероховатости», которые были замечены нами в ходе ознакомления с материалами уголовного дела. Как было доказано следствием, преступник родился в 1907 году, а не в 1909-м, о чём он постоянно твердил (хотя при задержании на руках у него оказалось некое временное удостоверение личности, где указывалось, что год рождения – 1906-й).
В своих показаниях Орлов постоянно твердил о том, что после совершения преступления якобы хотел тут же сообщить о произошедшем в органы милиции. Не сообщил. Как потом пояснил – заснул. Тоже оправдание. Двоих в голову наповал – и спать. Хотя следует заметить, что медицина подобное допускает; мало того, такая парадоксальная реакция даже имеет своё название – «запредельное торможение». Для примера – отсутствие бессонницы у солдат на переднем крае, в окопах, во время ведения боевых действий. Сон – лучший защитник сознания, просто-напросто не позволяющий сойти с ума.
Далее. «Расколотый» по горячим следам, преступник обнаруженные у него при обыске деньги называет «своими» («…Деньги мои были в кармане, в плаще. У Поддубного я денег не брал»). Насчёт орудия убийства Орлов заявил: «…Поддубный вынул наган и сказал, что сейчас со мной расправится. Но наган у него из рук выпал на стол, я его взял в руки и, нажав курок, выстрелил». А вот в своём заявлении на имя прокурора написал, что «вынул наган». «Взять в руки» и «вынуть», согласитесь, понятия абсолютно разные. И везде одно и то же: «мы пили», «я был сильно пьян», «если бы не был пьян, то не совершил бы»… Уже по этим штрихам вырисовывается довольно нелицеприятный облик преступника – он неискренен. И чтобы это понять, не нужно быть сыщиком уровня Пуаро. Ещё одна серьёзная «нестыковка».
Хорошо, представим себе, что все уловки преступника направлены на то, чтобы избежать сурового наказания (скорее всего, так оно и было). Да и не взял с убитого кольца – возможно, просто испугался (побрезговал, не заметил в суете, замутило от вида крови). На всё это можно было бы смело закрыть глаза, если бы не ряд обстоятельств.
Во-первых, говоря о предмете преступления, следует заметить, что с места преступления Орлов вынес не только денежные средства, но и кипу документов, «большинство на имя Поддубного». С чего бы вдруг? Расправился с хозяевами, шлёпнулся в обморок («…после убийства я испугался и упал»), потом очухался, забрал деньги, сунул в карман наган, а заодно и… полсотни листов документов. Почему бы, к слову, «грабителю», не теряя времени на какие-то бумажки, не перевернуть вверх дном сундуки, шкафы и прочие матрацы? Так нет же, деньги и наган в карман, документы под мышку – и наутёк. Странно всё как-то…
А во-вторых, убийце, по-видимому, было не до шкафов и матрацев. Потому как были дела поважнее. Например, найти… стреляные гильзы. Хотя – нет, их он не собирал. И даже не думал об этом! Наган удобен для злодеев своей примитивной простотой: после выстрела не нужно беспокоиться об оставленных на месте преступления гильзах. А всё потому, что стреляные гильзы не экстрагируются, оставаясь в барабане. Стрельнул три раза – три стреляных гильзы, одна к одной, все на месте. В барабане. Обычно вынимались оттуда специальным шомполом-экстрактором или попросту вытряхивались, правда, с трудом. Особенность изобретения бельгийцев – братьев Наган…