Дабы окончательно развеять витавшие по городу слухи о неестественной смерти флигель-адъютанта, следственная комиссия постановила, как уже было сказано, произвести эксгумацию трупа.
Иван Горбунов: «15-ноября 1833 года в час по полудни (ровно через пять месяцев после смерти), гроб был вскрыт, в присутствии городского врача, главного доктора Черноморского флота, полицейского чиновника и двух протоиереев, «остатки внутренностей» вынуты и отправлены в казенную аптеку и там, в течение двух дней, в присутствии члена комиссии флигель-адъютанта Миллера, помощника генерал-штаб-доктора Ланга, главного доктора черноморского флота Врачко, городового врача Павловского, провизоров – Макарова и Гейне, при полицейском приставе Абдулове – подвергались химическому разложению, «при каковом исследовании ничего ядовитого и доказывающего отравления не оказалось».
АКТ
«…На основании ведённой доктором Петрушевским истории болезни, из показаний докторов – Врачко, Певницкого и Летниковского, также из рецептов, а равно показаний многих лиц, видевших Казарского во время болезни… покойный скончался от воспаления легких, сопровождавшегося впоследствии нервною горячкою.
Помощника флота, генерал-штаб доктор Ланг».
Подведём итоги.
Прославившийся в годы русско-турецкой войны и ставший флигель-адъютантом Александр Иванович Казарский был откомандирован императором Николаем I на Юг Российской империи для инспекции Черноморского флота и портов, дабы разобраться в хозяйственной деятельности в регионе. Простудившись в дороге, 31 мая 1833 года он сходил в баню, после чего ему стало ещё хуже. По пути в Николаев Казарский заехал к своим знакомым, супругам Фаренниковым, жившим поблизости от города. В Николаев он прибыл, уже будучи тяжелобольным.
Приехав 9-го июня к знакомому доктору Петрушевскому, больной объявил ему, «что Одесское мороженое наделало ему беды, и просил медицинской помощи». С самого начала врач заподозрил у пациента серьёзную патологию дыхательной системы; с 10-го июня Казарский уже не встаёт. Доктор Петрушевский начинает проводить лечение, но оно малоэффективно: болезнь быстро прогрессирует. О заболевании флигель-адъютанта доктор Петрушевский сообщил по инстанции вышестоящему начальству. Казарскому тем временем становилось всё хуже и хуже. Медицинский консилиум подтвердил опасения Петрушевского: врачи имели дело с тяжелой формой острой левосторонней пневмонии. Несмотря на проводимое лечение, больной тяжелел на глазах и через неделю после начала лечения скончался.
В связи с жаркой погодой к третьему дню нахождения на воздухе тело умершего подверглось гнилостным изменениям: он вспухло, сильно видоизменилось. Это явилось поводом для многочисленных слухов о неестественной смерти флигель-адъютанта. Подобные слухи докатились до Санкт-Петербурга. Дабы развеять все сомнения, Высочайшим распоряжением была создана специальная следственная комиссия, с работой которой читатель уже ознакомился.
Вывод: Слухи о неестественной смерти флигель-адъютанта Александра Ивановича Казарского не подтвердились. Герой русско-турецкой войны 1828–1829 гг., легендарный командир брига «Меркурий» скончался от острой левосторонней (не исключено – двусторонней) пневмонии.
И на этом, на мой взгляд, в данном вопросе следует поставить окончательную жирную точку.
Флигель-адъютант Его Императорского Величества капитан 1-го ранга Александр Иванович Казарский свой последний бой принял там, где ему было Высочайше поручено ответственное государственное задание. И погиб, как и подобало настоящему офицеру Российского флота – с достоинством и самоотверженностью. Потому что иначе и быть не могло – ПОТОМСТВУ В ПРИМЕР!
За письмо-донос о неестественной смерти флигель-адъютанта Казарского, подписанное купцом 1-й гильдии Василием Кореневым, указывавшего на существование в Николаеве целого заговора против посланника императора, пришлось отвечать перед тем, кому оно писалось. После того как выяснилось, что донос оказался обычной клеветой, весной 1834 года вышло Его Императорского Величества высочайшее соизволение: «Николаевского 1-й гильдии купца Василия Коренева за упомянутый выше неуместный донос опубликовать от Сената, с строгим подтверждением удерживаться впредь от подобных действий».
Вскоре после этого купца Коренева хватил удар, вследствие чего он и скончался.
И всё же в этой детективной истории один из её персонажей был точно отравлен. Это Павел Иванович Фёдоров, на момент трагедии – генерал-майор, комендант Николаева. Хотя следует оговориться: Фёдоров отравился. Правда, произошло это значительно позже описываемых событий.