Вот что в те дни писала в своём дневнике фрейлина цесаревны Марии Александровны Анна Тютчева[65]: «4 октября [1853 г.]. Судя по последним известиям из Константинополя, война неминуемо должна разразиться. 14(26) сентября (день Воздвижения креста, празднуемый нашей церковью) состоялось заседание Дивана, по настоянию которого султан обязался отклонить Венскую ноту и объявить, что если княжества не будут очищены русскими войсками в течение семи дней, то будет объявлена война. Знамя Магомета было водружено в мечети, что сразу разожгло фанатизм всего магометанского населения. Итак, предстоит война, несмотря на все человеческие усилия предотвратить ее, несмотря на официозное вмешательство западных держав в наши дела, несмотря, наконец, на умеренность имп. Николая, – война в осуществление того предсказания, которое предвещает на 54 год освобождение Константинополя и восстановление храма Св. Софии. Возгорится страшная борьба, гигантские и противоречивые силы вступят между собой в столкновение: Восток и Запад, мир Славянский и мир Латинский, православная церковь в борьбе не только с Исламом, но и с прочими христианскими исповеданиями, которые, становясь на сторону религии Магомета, тем самым изменяют собственному жизненному принципу. Ум, пораженный ужасом, с тоской спрашивает себя, каков будет исход этой борьбы между двумя мирами. Сомнения нет, мы, Россия, на стороне правды и идеала: Россия сражается не за материальные выгоды и человеческие интересы, а за вечные идеи. Потому невозможно, чтобы она была побеждена, она должна в конце концов восторжествовать. Как справится она тогда с тем великим наследием, которое ей выпадет на долю, окажется ли она на высоте своей великой исторической судьбы или отступит перед разрешением задачи, равной которой еще не было в истории? При одной мысли об этом кружится голова»3.
А потом был Синоп.
Русские корабли оказались близ анатолийских берегов не случайно: в результате похода адмирала Корнилова к Босфору удалось узнать, что там «собирается эскадра для Батума», предназначенная для высадки десантных отрядов в районе Сухума и Поти. Сведения были точные: одну из таких групп и спугнул близ Пицунды фрегат «Флора». Для прикрытия морских путей султан отправил в Синоп эскадру Осман-паши в составе 7 фрегатов, 3 корветов, 2 пароходов и 2 транспортов. Общее количество вооружения эскадры составляло почти полтысячи орудий, сила немалая.
Но был ещё один враг – турецкие союзники. Зная об этом, адмирал Корнилов предупреждает Нахимова: «Предостерегаю от англичан: Вам известно, как они решительны, когда дело идёт об истреблении чужих кораблей поодиночке; я всё опасаюсь, что они выскочат из Босфора, чтоб на Вас напасть»4.
На турецкую эскадру командовавший 5-й флотской дивизией вице-адмирал Павел Нахимов вышел с тремя линейными кораблями (84-пушечные «Императрица Мария», «Чесма» и «Ростислав»). Произошло это 8 ноября, в районе Синопа. На рейде этого приморского городка русские и обнаружили прибывшую туда эскадру Осман-паши.
Ещё накануне выхода в крейсерство Нахимов отдал приказ: «При встрече с турецкими военными судами первый неприязненный выстрел должен быть со стороны турок, но то судно или суда, которые на это покусятся, должны быть немедленно уничтожены»5.
Трём линкорам сил для блокады было явно недостаточно.
Тем не менее один из приказов Нахимова гласил: «В случае встречи с неприятелем, превышающем нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверен, что каждый из нас сделает свое дело…»6
Однако в меньшинстве драться не пришлось. Через несколько дней к Нахимову присоединилась пришедшая из Севастополя эскадра контр-адмирала Новосильского в составе трёх 120-пушечных линейных кораблей («Великий князь Константин», «Париж» и «Три Святителя») и двух фрегатов – «Кагул» и «Кулевчи». Мышеловка захлопнулась: Синопская бухта оказалась блокирована.
За опасными маневрами русских внимательно наблюдали турки.
Небольшое отступление. Читатель, наверное, уже заметил, что в описании кораблей фигурируют, помимо общеизвестных, совсем непонятные – морские пароходы, пароходо-фрегаты. «Как так, может, описка? – удивится кто-то. – Ведь тогда была эра парусного флота…» Нет, не описка. Всё дело в том, что середина позапрошлого века явилась некой переходной вехой от парусного флота к паровому. И Крымская война оказалась для России чрезвычайно тяжёлой во многом из-за того, что в этот переходный период мы несколько приотстали от своих противников.
65
Тютчева, Анна Фёдоровна (1829–1889) – дочь поэта Ф. И. Тютчева, фрейлина Высочайшего двора (в период описываемых событий – любимая фрейлина цесаревны Марии Александровны, супруги великого князя Александра Николаевича, будущего императора Александра II; была воспитательницей их детей). Жена И. С. Аксакова – известного славянофила, поэта и публициста. Оставила прекрасные мемуары. Похоронена в Троице-Сергиевой Лавре вместе с мужем.