В середине июня корабли союзников потянулись в сторону Варны. Из-под Варны экспедиционные части планировали наступление на русскую Дунайскую армию.
Я внимательно листаю книги и справочники, чтобы не ошибиться, назвав фамилию «гениального стратега», удумавшего под Варной воевать с русскими. В любом случае, то не была королева Виктория – не женское это дело водить указкой по оперативным и топографическим картам. Зато рядом с ней находился талантливый «стратег» – вернее, два: главнокомандующий английскими войсками фельдмаршал Генри Хардиндж, 1-й виконт Хардиндж (именно он сменил на этом посту умершего герцога Веллингтона), и Фицрой Сомерсет, барон Реглан, возглавивший британскую экспедиционную армию. Вот эти двое – надутый виконт и однорукий барон (в ноябре 1854 года он станет фельдмаршалом, а в июне следующего года – умрёт под Севастополем от холеры) – и упёрли указку туда, куда лучше всего упиралось: в Варну.
Умников поддержали французские «стратеги» – главнокомандующий войсками маршал Франции Жан Батист Филибер Вальян и Арман Леруа де Сент-Арно — тоже маршал, командовавший экспедиционной (так называемой «Восточной») армией[75]. Правда, не без давления тщеславного Луи. По-видимому, когда эта весёлая четвёрка морщила лбы при выборе места высадки, турецкий султан, потеряв сон и аппетит, бился в истерике, требуя от подчинённых, чтобы неповоротливая английская королева и этот Луи – как там его?! – чтобы срочно… Срочно! Высылали несколько дивизий – нет, армию! – для разгрома варваров-гяуров, удумавших отколоть от благословенной Блистательной Порты балканский кусок.
– На кол! Не договорятся – всех на кол! – кричал, будучи не в себе от гнева, султан Абдул-Меджид в адрес своих дипломатов, на чьих плечах лежал нелёгкий труд переговорщиков.
Но дипломаты и так знали: если в ближайшее время у балканских берегов не появятся корабли союзников, пощады от султана можно не просить: казнит. Слишком крупной была игра. После того как Дунайская армия русских под аплодисменты местных жителей вторглась на Балканы, османы были готовы заключить сделку хоть с шайтаном. Своими силами одолеть русского медведя было невозможно. Оставались лишь европейские заклятые друзья, от которых ждать чего-то хорошего всегда себе дороже. Другое дело, что хуже русских могли быть только русские.
Впрочем, даже с западным шайтаном можно было вести свою игру. Если вдруг гяуры обломают зубы под Силистрией и уберутся восвояси, что тогда будет делать на Балканах вся эта западная свора? Не пойдёт ли на Стамбул?! Но даже если и так – гяуры страшнее! Так что – пусть приходят. И британцы, и французы… Поэтому, упрашивая союзников прийти на помощь, Абдул-Меджид I лукавил: те могли остаться не у дел.
Так и случилось. Когда основные силы коалиции высадились в Варне, на Балканах кого только не было – турки, болгары, сербы, валахи, молдаване – да всех не перечесть. Вот только не было там… русской Дунайской армии, с которой доблестные зуавы вкупе с британскими стрелками под барабанный бой и звуки труб собирались громить «полудикие орды» потомков скифов. Русская армия, сняв осаду Силистрии, преспокойно ушла оттуда на другой берег Дуная, о чём не соизволила известить ни турок, ни их вероломных союзников.
В результате, получилось в полном соответствии с высказыванием шотландского стрелка капитана Найджела Кингскота: «Заманив нас сюда, русские сделали из нас дураков, что очень скверно!»17
Переброска войск на Балканы оказалась не из лёгких. Тем не менее вскоре под Варной скопились десятки тысяч военнослужащих. Ничего удивительного, что в разгар лета такая оплошность союзникам громко аукнулась. Вспыхнули эпидемии – гепатита, брюшного тифа, дизентерии. Да ещё местные напасти – малярия и болотная лихорадка. Настоящая беда случилась, когда палаточные военные городки захлестнула холера.
75
Маршал Франции Жан Батист Филибер Вальян (1790–1872) вступил в должность военного министра 11 марта 1854 года, сменив на этом посту маршала Армана Жака Ашиля Леруа де Сент-Арно (1798–1854), возглавившего Восточную армию. После того как в ходе Крымской войны де Сент-Арно в сентябре 1854 года умер от холеры, французскую экспедиционную армию возглавил дивизионный генерал Франсуа Сертен де Канробер.