Причастие было для него под запретом, хотя и сам факт появления подобного человека в церкви встречался как минимум прохладно всеми, включая принимавшего от него исповедь священника.
Простые палачи никогда не отличались особой сентиментальностью, которая, что логично, не вязалась со спецификой их профессии. Но из правил зачастую встречаются исключения. Этот палач помнил в лицо многих своих жертв. Не обезглавленных или обугленных, не повешенных с выпавшими языками, не изувеченных и не оплёванных свирепой толпой, всегда готовой с радостью посмотреть, как проливается чужая кровь. Нет, он видел в них людей, которые отчаянно боролись и выходили погибать за то, во что они верили, стоически перенося всё то, что уготовила им жизнь. Они уходили достойно и вызывали уважение палача, который, отдавая посмертные почести, посещал их могилы с принесёнными им цветами.
По ночам - он долгое время не мог уснуть, и дело тут было вовсе не в угрызениях совести и не в ночных кошмарах. Он охотно ел, крепко спал и был готов принимать жизнь такой, какая она есть. Но просто в то время, как большинство философов были увлечены поиском смысла жизни, палача скорее интересовал смысл смерти. И размышления на эту тему занимали немалую часть его свободного времени.
Пролежав однажды так половину ночи, он уже думал отложить свой извечный вопрос на потом и вздремнуть, как вдруг внезапно увидел перед собою лицо. Это было лицо прекрасной девушки, аристократки, молодой и невинной. Лицо одной из первых его жертв. Следом за этим лицом появились и другие: нищие и знатные, молодые и дряхлые, в шёлковых и домотканых рубахах, они заполняли и заполняли пространство комнаты, не рассчитанной на такое количество гостей.
- Приветствую. Вы пришли за мной? - без дрожи в голосе произнёс палач, узнавая каждое лицо и вспоминая каждое имя и приговор. - Что ж, извольте: я никуда не бегу и не скрываюсь. Когда-то вы вели себя достойно, пока я исполнял закон и выполнял свою работу. Теперь вы приведёте в исполнение закон, писанный не людьми, и я приму это как должное.
- Палач, ты говоришь, что всего лишь выполнял свою работу? Исполнял закон? - переспросила казнённая девушка. - Но каждый человек в ответе за свои дела и поступки, даже если его и подтолкнули к принятому решению. В своё время Спаситель был распят, а голова Предтечи была отсечена в соответствии с решениями власть имущих, и, с точки зрения людей, эти поступки имели законную силу. Но часто законы человеческие идут вразрез с Законами Божьими. И в этом случае - человек обязан нарушить неправедный закон. Но ты этого не сделал...
- ...Поэтому теперь вы пришли за тем, чтобы меня наказать, - закончил за неё палач.
- ...Прогадал: напротив, мы пришли лишь за тем, чтобы тебя простить, - произнесла девушка, и вслед за последним словом в воздухе раздался крик петуха, а зыбкие тени духов растаяли при рождении нового дня.
Палач отложил свою маску и меч и, оставив свой дом, отправился в глухие леса посреди высоких гор. И, говорят, потом, спустя многие годы, в этих местах встречали одинокого отшельника, который как никто другой любил жизнь, при этом будучи далеко не понаслышке знакомым со смертью.