— Ну да? Большие?
— О-о-о!!!
— Вы с акулами поделикатнее… Они дрессировке не поддаются.
Девушки опять переглянулись и засмеялись. Болан насторожился. Подошел к ним, демонстративно пересчитал руки-ноги, потом проверил комплектность пальцев. Девушки смутились.
— Итак?
— Хоро, здесь же не заповедник, правда?
— Я жду.
— Может, она еще поправится… У нее с другой стороны жабры остались. И по голове мы ее несильно били, — начала оправдываться Шина.
— Чем?
— Камнем со дна.
Болан посмотрел в сторону океана.
— Она не поправится.
Девушки тоже повернулись. Акула плавала кругами и прибой все ближе подносил ее к берегу. Вскоре она уже вяло трепыхалась на прибрежных камнях. Болан подогнал вездеход к линии прибоя, накинул петлю буксировочного троса на хвост, вернулся в кабину и дал задний ход. В жизни он не видел такой крупной и зубастой рыбы. Чуть меньше четырех метров.
— Хоро, не сердись на нас. Тут ведь в самом деле не заповедник. Тут их много, — ходили за ним хвостом девушки.
— Мы будем ее есть. Если мы съедим ее, это не убийство, а охота с целью добычи пропитания, — решил он, почесав предварительно в затылке.
— Ура!!! — отозвались девушки, чмокнули с двух сторон его в щеки и бросились собирать плавник для костра. Совесть их больше не мучила. Болан вернулся к раскопкам мусорных куч.
Никогда он не ел ничего более вкусного. Огромные, горячие куски белого мяса так и просились в рот. Пьянило дикое, варварское изобилие еды. Девушки экспериментировали с кулинарией. В качестве приправы были местные ягоды. В одном котелке — красные и пронзительно кислые, в другом — большие, желтые, сладкие. Как ни странно, и с теми и с другими получалось очень вкусно. Все трое объелись до предела.
— Зверя покормили? — задал риторический вопрос Болан, так как вставать ему не хотелось.
— Ой, Мелкий голодный! — ужаснулась Шина и полезла в кабину вездехода. Зверем звали пойманную ящерку. Официальное имя было Маленький Бегун. Или, по-простому, Мелкий. Шине очень хотелось, чтоб он стал крупнее. Поэтому еду зверь получал три раза в день. Хотя мог поститься неделю. И он рос. В толщину.
Подремав немного, Болан вернулся к мусорным кучам. Очень хотелось найти хоть крошечный артефакт. Пусть не сухопутная, пусть морская цивилизация. Могут же такие существовать. Ничего… Ветки, корни, водоросли, ракушки. Иногда — кости и панцири. Ни одного предмета, хоть отдаленно напоминающего искусственный.
— Сегодня отдыхаем, завтра едем назад, — объявил он свою волю.
— Но почему назад? Мы же так мало видели! — удивилась Шина.
— А ничего другого мы и не увидим. По лесу Мудрый Жук не пройдет. Мы можем двигаться только по берегам рек и морей.
— Но мы так мало исследовали, — не сдавалась девушка.
— Шина, думаешь, зачем Хоро весь мусор на берегу переворошил? Здесь же мусор со всего света. Наверняка Хоро уже нашел, что искал. Я права? — спросила Элита.
— Составил представление о планете, — уклончиво ответил Болан.
— Экипаж, давление падает.
— Я сейчас, — откликнулась Шина. Неуемная, она что-то мастерила в заднем отсеке вездехода. То и дело взвывала электродрель, подключенная к генератору двигателя.
— Не отвлекайся, я все сделаю, — остановила ее Элита. Открыла дверцу топки и подбросила дров. Покрутила рукоятку сбоку, переворошив угли.
— Лита, в чем дело? — начал неприятный разговор Болан.
— Не поняла?
— Ты с самой высадки ходишь как в воду опущенная.
— Ах, это… Не обращай внимания, начальник. Лита не подведет.
— Не хотелось бы приказывать…
— Да что ты привязался? Я сама виновата! Сама и переживу. Никто за язык не тянул.
— Это когда я выбрал тебя в группу? Прости.
— Дурак ты! В группу я сама стремилась. Искупить хотела тяжелым трудом… Я не знала, что ты с группой сделаешь. Что у тебя ТАКАЯ группа будет.
— Теперь я не понимаю.
— Правильно о вас, постнигилистах, говорят. У вас голова работает, но только в одну сторону. В твоей группе «матери» лоботомию не проходили. Понял?
— Ты хочешь стать «матерью»?
— Да, начальник. Очень хочу. Так хочу, что по ночам выть готова.
Болан смутился.
— Лита, я не думал… Но в моей группе «тетушки» стерилизацию ведь тоже не проходили. В принципе, можно… Если ты согласишься еще раз боль потерпеть… то… вставим тебя в конец графика…
— Да нельзя меня в график! Как ты не понимаешь!
— Не понимаю, — сознался Болан.
— Группа расколется. Мы же импринтинг по-разному проходили. «Тетушки» отдельно, «матери» отдельно. Ты же «матерей» всех на одну ступеньку иерархии поставил, а тетушек — по восходящей. Я — старшая. Запечатлела только тебя и Илину. Беруна — на втором месте, а Магма нам всем подчиняется. Стройная иерархическая система. Если я к «матерям» перейду, то и «тетушек» предам, и «матери» ревновать начнут. Помнишь, мы о ревности говорили. Не могу я ради шкурных интересов твою стройную систему разрушить.
— Знаешь, откуда эта стройная система взялась? Не знал я, можно ли запечатлеть сразу нескольких. Вдруг, с какого-то количества дорога в психушку светит. У извращенцев так часто бывает. Затянут девушку в свою компанию, вскроют, а через неделю она в психушке. Вот и наращивал количество по одной, пока не понял, в чем дело.
— Ты понял суть импринтинга?
— Да не его, а почему девушки в психушку попадали. Психология в чистом виде. Они в этой компании никому были не нужны. Если хоть один от девушки не отворачивался, ее психика не ломалась. Она за него как за якорь цеплялась. Поэтому я сначала сплотил группу, а уже потом начал импринтинг проводить. И все равно боялся. Больше пяти для запечатления не решился… А ты говоришь — система.
— Так ты на нас экспериментировал? Как на кроликах?
— Считай как хочешь.
— Ты на нас, на живых экспериментировал… Мы все могли в психушку попасть. Бедный, как тебе трудно было…
Болан поморщился. Вот она — психология рабыни. В любых условиях принимать сторону хозяина.
— Спасибо, что рассказал, Хоро. Но это ничего не меняет. Случайно, или обдуманно, но система сложилась. Ее нельзя рушить. Иначе мы не выполним миссию. Миссия важнее моих личных интересов. Поделом мне. Сама в «тетушки» напросилась. Ты всегда ко мне добр был.
Сзади неслышно подкралась Шина.
— Оп-ля! — она накинула на шею Элиты ожерелье из акульих зубов.
— Ой, какие чудесные! — восхитилась Элита.
Болан напряг память. Где-то он уже видел подобное. Вспомнил! В историческом фильме. Дикари, потрясая копьями, плясали у костра. Шаман бил в бубен, все хором выкрикивали заклинания. И у каждого на шее висело ожерелье из зубов и клыков хищников.
— Дичаем, — буркнул он под нос.
Доехали до дома без приключений. Эта планета напоминала парк. Куда делись опасности? Почему нет хищников, отчаянной борьбы за выживание. Илина, да и преподаватели утверждали, что на диких планетах кровь должна литься рекой. Куда делись дикие законы естественного отбора?
Девушки встретили путешественников километрах в десяти от дома. Болан остановил вездеход на отмели, и все бросились обниматься. Беруна и Магма были в защитных комбинезонах и при оружии. Остальные — в легких спортивных костюмах. Вначале Болан удивился, но вскоре понял, что «тетушки» охраняют Илину от любых опасностей. Готовы грудью встать и костьми лечь. Шумная встреча затянулась минут на двадцать. Пока все по-очереди примеряли бусы из акульих зубов, Болан ощупал живот Илины. Разумеется, так рано еще ничего нельзя было определить, но сумка на животе формировалась нормально.
— Ты привез девушкам что-нибудь на память? — спросила Илина. Болан смутился. А когда все отвернулись, поднял с земли и сунул в карман камень.
— По машинам! — скомандовал он, и девушки набились в кабину. А кто не поместился, устроились на подножках и оглушительно визжали каждый раз, когда Мудрый Жук форсировал лужу.
Дома, оставшись наедине с Петрой, Болан вложил в ее ладонь камень и сжал пальцы.
— Что это?
— Камень с берега океана, — соврал он, и девушка с радостным визгом бросилась ему на шею. После совещания с Элитой и Шиной нашлись подарки и другим девушкам. Кому красивая раковина, кому кусок акульей кожи. Юлин достался кусок дерева с необычным рисунком. Он был подобран на берегу океана, и до последнего момента считался топливом для двигателя. Юлин тут же начала из него вырезать погремушку. Беруне подарили Мелкого.