Выбрать главу

— Мы пахали — сказала муха — я и трактор, — откликнулся дракон.

— Ну да… Главное — участие. Чтоб были воспоминания очевидцев, их рассказы о суровом севере, о трудностях, о неразберихе с поставками. Чтоб заводы маяки тысячами делали. А остальное пресса на Департамент спишет.

— Так и договорились, — сказал Дракон. — Но не раньше, чем через три месяца. Для такой серьезной операции нам нужно еще трех суперов сдублировать, перенастроить и в нужный квадрат космоса отогнать. Из кубиков льда будем складывать маленькую планетку в этом континууме в районе Оортова облака. Хотя… Если потребуется показательный сеанс, то можно хоть завтра. Но кубик льда должен быть не больше, чем километр на километр.

Окрыленный, Болан пошел к себе, составлять план очистки полюса от ледяного щита. Достал подробную карту, разбил кусочек на квадратики километр на километр. Прикинул, сколько будет таких квадратиков, и пришел в уныние. Увеличил квадратик вдвое: два на два километра. По объему — в восемь раз. Стало легче. Но Командор сказал, чтоб не выпендривался. У них такой аппаратуры нет. Максимум — брусок полтора на полтора. В длину — сколько угодно.

Магма вертелась то перед зеркалом, то перед ним, заигрывала и кокетничала. Ужасный шрам на щеке рассосался, и теперь на обветренной физиономии резко выделялось пятно новенькой, чистой кожи. Но Магму это почему-то не беспокоило. Спасительная меховая куртка была у Петры, а Петра — в прошлом. Но Болан нашел выход. Вызвал по какому-то делу Таю, нанюхался запаха зверьков, исходящего от девушки, поскорее заперся с женой в спальне и взял ее. Магма очередной раз убедилась, что Хоро любит ее на самом деле, без кремов и наркоты. Болан слегка побранил ее, что совсем забросила дочурок, его вот соблазнила, когда сейчас время Петры, и выставил за дверь, довольную и счастливую.

Командор опять отправился на гастроли. Как всегда, за ним увязались Шина и Тая. Они не пропускали ни одного спектакля, завели множество знакомств среди людей и драконов, раза два давали интервью местным агентствам новостей, но почему-то сенсации не вызвали. Сенсацией оставался спектакль драконов. Инопланетянин, не пропустивший ни одного спектакля, и получивший контрамарку из рук самого Великого дракона, любопытства не вызывал. Болан понять этого не мог.

На базе каждый день появлялись новые драконы. Некоторые даже не знали о цивилизации ящеров. Они строили суперы. База Болана была перевалочным пунктом. Болану надоело инструктировать новичков, он посоветовался с Корой и установил у ворот нуль-камеры вечно открытый турникет. Рядом с турникетом поставил стол, на стол — комп. На стены повесил плакаты на двух языках казенно-официального содержания. За стол посадил кибера. Коридор сразу приобрел канцелярско-административный вид. Кибер инструктировал новичков, фотографировал фас и профиль, заносил имя в комп и выдавал бумажку на двух языках и с завитушками. Бумажка называлась «ВИЗА». Драконы смущенно вертели ее в лапах, не зная, что с ней делать, читали плакаты на стенах, проникались важностью момента и комплексом неполноценности по поводу собственной серости: столько лет прожить на свете, и ничего не знать о дружественной цивилизации — позор!

Позднее Болан узнал, что о таможне ящеров ходят легенды по всей вселенной: везде бы так быстро и просто!

Проверив, как идут текущие дела, Болан вызвал на связь Секретаря. У Секретаря дела шли из рук вон плохо. Его ругали за провал политики имплантации. Ему не верили. На него повесили всех собак. И в то же время, пугая всех всемирным потопом, который якобы он собрался устроить, моренисты набирали силу, перехватывали финансы.

Болан решил взять инициативу в свои руки. Несколько дней готовил документ, в котором описал истинное положение дел на планете. Кратко, но точно изложил суть каждого проекта, в файлах-приложениях привел расчеты, показывающие критическое положение дел. В конце привел план уборки ледового щита. Цифры энергозатрат не указал, но остальные расчеты соответствовали действительности. В последнем пункте документа назначил дату старта экспедиции к северному полюсу. Экспедиция Департамента активистов должна была выйти к полюсу ровно через месяц. Цель — доставить на полюс (точно на географический полюс) четыре маяка, после чего кубический километр льда с помощью аппаратуры Окна будет перемещен в космическое пространство. Почему на полюс? Потому что аппаратура новая, экспериментальная, а полюс — самая неподвижная точка планеты.

Болан адресовал письмо каждому жителю планеты, в каждую телеконференцию, и отправил в сеть. После чего сложил руки на животе, по примеру сестренок водрузил ноги на стол и сел ждать откликов. По его расчетам, первые сутки-двое сеть будет практически парализована огромным объемом дублирующихся перекрестных пересылок. На вторые-третьи сутки основная масса абонентов получит и прочитает сообщение, и тогда…

Первый отклик на «меморандум Болана» пришел через пять минут. Прибежали Вредины и заявили, что это бред сивой кобылы, что нужно было посоветоваться с ними, а не позориться на весь мир.

— Где бред?

— Вот! Что нужно ехать на полюс! Мы вытащим тебе кубик льда с ЛЮБОГО места.

— Это не бред, это психология и реклама. На полюсе уже десять тысяч лет никого не было. Ну, вытащите вы кубик льда с края щита, ну и что? А когда весь мир целый месяц с замиранием сердца следит за экспедицией на полюс… А потом там возникает квадратный провал в километр глубиной! Этот ледяной кубик такую сенсацию произведет!..

Пристыженные сестренки ушли.

Вторым отозвался Влиятельный Секретарь. Долго грустно смотрел в экран, в глаза Болану, потом сказал:

— Умник! Ты хотя бы дату старта не назначал. — И отключился.

Влиятельный Секретарь уложился в срок. Нуль-маяки изготовить не успел, но Болан переправил ему восемь штук: четыре рабочих и четыре запасных. Огромная колонна из полутора сотен большегрузных вездеходов стартовала в назначенный Боланом день. Тронулись по оптимальному маршруту — через Северную пустыню. К колонне присоединились несколько обозов консерваторов с оборудованием для ремонта «точек», поэтому зрелище было фантастическое. Двое суток это было сенсацией дня. Пока последняя машина растянувшейся на несколько десятков километров колонны не скрылась в пустыне за клубами пыли. Да и в последующие дни репортажи о переходе через пустыню занимали ведущее место среди событий дня.

Постепенно колонна уменьшалась. Обозы, один за другим, отворачивали на «точки». Ночи становились все холоднее, даже днем экипажи машин жаловались на прохладу в салонах. К концу второй недели достигли края ледового щита. Здесь осталось лагерем около трети колонны. Наиболее потрепанные машины с топливом и продовольствием на обратный путь. По пути к полюсу предполагалось организовать еще несколько лагерей.

Беда пришла на второй день движения по щиту. Ведущая машина провалилась в занесенную снегом трещину. Идущая за ней остановилась на самом краю, но кромка обвалилась, и машина рухнула вниз, на первую. Погибли все восемь полярников. Из них — два морениста-наблюдателя. Хупер сообщил о случившемся, разбил лагерь и начал монтировать в нескольких машинах радиоуправление.

Болан не находил себе места.

— Это я послал их на смерть! — кричал он. — Командор! Я должен их спасти!

— Спасти восьмерых, рассекретить машину времени, и через поколение убить всех… Пойми, если б они пропали без вести, тогда другое дело. Но все видели их трупы.

— Один я виноват в их смерти! — стонал Болан. — Зачем я отправил их на полюс?! Я должен отправиться туда, возглавить экспедицию.

— А вот над этим можно подумать, — неожиданно согласился дракон.

Готовились недолго, но тщательно. Мудрого Жука утеплили, оборудовали гравилокатором для обнаружения трещин под снегом, нуль-кабиной на случай аварии и многими другими усовершенствованиями. Илина категорически заявила, что одного Болана не отпустит, долго-долго колебалась, наконец разрешила ехать Магме. Таниту и Бениту пересадила в свою сумку. Фарлик не возражал. Привык.