— Эй, парни, без глупостей. На вас еще с десяток арбалетов направлено. Кто-то да попадет, — и, видя, что мужики не очень верят словам, бросил в сторону: — Трое — на границу света, остальным — тихо свистнуть.
На расстоянии двух метров друг от друга возникли еще трое. Из темноты со всех сторон раздался тихий свист. Пять, хоть и маленьких, арбалетов у пятерых, хоть и мелких, пацанов уже впечатляли. Парень из трактира смотрел с искренним интересом, явно наслаждаясь ситуацией. Чтобы быстро закончить с объяснениями, я продолжил:
— Мужики, чес-с-слово, извиняюсь, что поломал вам всю малину, но я хочу домой. Мне уже давно пора спать, а я, как придурок, брожу по темным улицам. Именно этот человек мне нужен, чтоб довести до дома и спеть колыбельную. К вам у меня нет никаких претензий. Никакого вреда я вам причинять не собираюсь. Вы свободны в эту сторону. — Я махнул рукой вперед по улице, поскольку сзади у стены стояла Криста. — Освободить проход, — бросил я в темноту.
Трое бандитов сначала бочком и медленно, а затем все быстрее двинули в указанную сторону.
— Ну и чего ржем? — обратился я к благородному, когда мужики скрылись с глаз.
— Ну ты, парень, и горазд врать. И что это вы такой большой и вооруженной компанией делаете в ночном городе? — со смешком и несколько ехидненько спросил он.
— У тебя проблемы со слухом или с мозгами? Я же конкретно сказал: мы заблудились, — сердито пояснил я. Мои пацаны тут же направили на благородного арбалеты.
— Что ты себе позволяешь, малец? — высокомерно вскинулся тот.
— Ах ну да, ну да! Мы ж такие высокородно благородные, прям ути пусики, — ехидно просюсюкал я.
— Да как ты смеешь!.. — вскричал этот нахал.
Став в позу королевы, великосветским голосом я поучительно произнес:
— Не рождение делает человека благородным, а его дела. Человек, требующий уважения, но ничего не сделавший для этого, просто идиот. Кричать на голодного и замерзшего ребенка не делает тебе чести.
Парень несколько раз открыл и закрыл рот, затем рассмеялся:
— Ну ты даешь!
И этот тип с силой хлопнул меня по плечу. Качнувшись от удара, я сделал шаг назад, нога попала в ямку и подвернулась. Вскрикнув, я упал.
— Скотина! Ты соображаешь, что ты делаешь? — придя в себя от боли, заорал я.
Новый знакомый сначала хотел ответить что-то резкое, но, увидев, что я сижу на земле, скрючившись, подскочил ко мне:
— Что-то случилось?
— Ногу из-за тебя подвернул. Как я теперь идти буду? — почти прошипел я.
— Ладно, придется тебя нести, спаситель. Вам куда? — подхватывая меня на руки, спросил парень.
— Нам нужен дом магистра Трэвора, — устраиваясь поудобнее, произнес я.
— Да ну?! И кем же вам приходится магистр? — удивленно спросил он.
— Не много ли вопросов для человека, который ничем не заслужил доверия? Давай неси меня быстрее, а то я уже засыпаю, — пробурчал я.
Парень хмыкнул и пошел. Я махнул своей свите, и рекруты снова выстроились широким ромбом вокруг нас. Пока он вел нас до дома, я успел заснуть, пригревшись. Мы и к калитке толком подойти не успели, а из дома уже выскочил магистр Жаколио, видно, он давно выглядывал нас, и, увидев меня на руках у незнакомого мужчины, бросился к нему в полной панике:
— Что с ней? Сударыня, что случилось? — это он уже мне.
— Госпожа вывихнула ногу, — слегка присев, прояснила ситуацию Криста.
Не знаю, с какого перепугу, однако у принесшего меня парня разжались руки.
— Эй-эй! Ты что, убить меня хочешь? Уронишь же! — хватаясь за его шею, закричал я.
— Прошу простить меня, моя госпожа… Чего изволите? — произнес этот придурок.
— Магистр Жаколио, мы заблудились. Я замерзла, устала, у меня болит нога, я хочу есть и спать. А вас, кстати, как зовут? — все еще держась за шею бедолаги, капри-и-изно проныл я. — Представьтесь, пожалуйста.
Конечно, веду себя как маленький ребенок, но ведь все сказанное — правда. Видно, сегодняшняя нагрузка оказалась слишком большой. Все мое хлипкое тело немилосердно болело, не было сил даже пошевелить рукой.
— Незаконнорожденный сын графа Мэтью Арниэль к вашим услугам, госпожа. После смерти отца ради сохранения собственной жизни сбежал из родового замка. Теперь вот скитаюсь, — с наигранным оптимизмом произнес наш благородный. Представляться мне, держа меня же на руках, ему все же было несколько неудобно.
— Не могу сказать, что мне приятно. Я чувствую себя просто ужасно. Неси меня в спальню, граф, ты меня совсем заморозишь, — последнее предложение я прорычал ему в ухо. — Криста, проследи, чтоб накормили наших парней. Пусть после ужина выпьют горячего молока с маслом и травами, хорошо укутаются и — спать. Завтра сидим дома, отдыхаем от потрясений. После того как Арни со мной управится, покормишь его и тоже отведешь спать, — перемежая речь зевками, с трудом говорил я, пока благородный тащил меня наверх, следуя за магистром, а Криста семенила рядом.