Удар в лицо стал неожиданностью. Голова мотнулась, и Крит тут же оказался на свободе.
- Вяжите ее! Ноги тоже приковать! – хрипел Альфа, зажимая вытекающий глаз, в то время как его Бета и самый молодой из дипмиссии выполняли поручения.
Меня приковали, да, но удовольствия от этого парни не получили: прокушенные до крови запястье и шея и исцарапанное лицо делали свое дело.
- Я заставлю тебя подчиняться! – Теперь, когда мне укоротили длину цепей на руках, Ричард без опаски наклонился совсем близко к лицу. – Мы вкачаем в тебя столько яда, что он заменит кровь, и вот тогда посмотрим, как ты будешь ерепениться!
На постель плавно опустился клок моих волос, выдранный почти с кожей, а за оборотнями уже закрылась дверь.
Я хлюпнула разбитым носом и повернула голову так, чтобы не тревожить саднящее место на шее. Из левого глаза скатилась маленькая капелька.
А за ней вторая и третья…
К хорошему быстро привыкаешь. Так и я привыкла быть за Максимом, как за каменной стеной. Привыкла быть в безопасности. Привыкла во всем полагаться на мужа.
Вот только теперь ни хорошего, ни Максима, ни безопасности. Зато стен аж целых четыре штуки…
Слезы закапали быстрее.
***
Я потеряла счет дням. Биологические часы не спасали – в резиденции у меня был ненормированный рабочий день – я могла встать в три утра и лечь в шесть, но только уже в других сутках.
Кормили не часто, по теоретическим прикидкам и бурчанию желудка – примерно раз в день. Как я поняла, это делалось для того, чтобы снизить способность организма к регенерации, дабы яд оборотней оказывал еще более сильное действие, но чтобы я уж совсем коньки не отбросила. Впрочем, зачем меня накачивали этой дрянью, я так и не поняла. Чтобы помучилась перед смертью? Молила о пощаде? Заходивший один раз Крит похвастался новым глазом, но на вопросы мои не ответил. Только на один.
- Почему мне не вкачивают яд через шприц?.. – Лицо непроизвольно скроилось в гримасу попрезрительнее, намекая, что я думаю об оборотнях вообще и о его методе воздействия в частности.
- Так забавнее, - пожал плечами Альфа. – И приятнее. Для меня.
Ричард на первых порах подошел к своей угрозе творчески: он допустил ко мне весь клан. Каждый оборотень, начиная от самых слабых и заканчивая доминантами, должен был оставить на мне укус. Когда я только это сообразила, от звона цепей у меня самой заложило уши, но… Все, как известно, познается в сравнении.
Чем больший доминант кусал – тем больнее было. Боль изматывала, яд выжигал кровь, разносясь по венам; от него деревенели конечности и трещали суставы, а сердце билось с перебоями… После пятого укуса я почти не вырывалась, а после пятнадцатого – не различала бред и реальность. Единственное, что привело меня в чувство, это большая рука, странно лежащая на животе.
Тот самый молодой волк из дипмиссии почему-то не торопился кусать. Он принюхивался сначала к моим волосам, а потом плавно спустился к шее. Там, из-за частых укусов, было больше всего крови, и когда я повернула голову, то успела увидеть, как пожелтели глаза доминанта.
Верхняя губа парня приподнялась, обнажая ровные, белые зубы и клыки длинной в пару-тройку сантиметров. Рука на животе напряглась и надавила сильнее, а на пальцах стали проявляться когти… Я чуть вздрогнула, когда один такой оставил кровоточащую царапину рядом с пупком, и уже потом уловила тяжелый запах близкой перемены.
- Ричард! – Вопль после длительного молчания получился жалким и негромким, но вполне достаточным для слуха оборотня.
Парня отшвырнуло от меня Силой Альфы, я увидела, как почти обратившегося вера оттаскивает из комнаты пара его сородичей, а после перевела взгляд на того, кто в данной ситуации был единственным, к кому я могла обратиться за помощью.
- Дважды, - рычаще произнес Крит, склоняясь и пальцами вытирая кровь с живота. – Дважды я спас твою жизнь. Не забудь об этом, вампирша.
После чего за ним закрылась дверь. В следующий раз Крит был осторожнее, и теперь ко мне допускались лишь сильнейшие доминанты с титановым самоконтролем. И если для них всех это было просто обязанностью, приказом Альфы, то Ричард наслаждался всякий раз, приходя сюда и наблюдая за тем, как его план постепенно начинает действовать, медленно, но верно замедляя процесс регенерации.
«Дважды…» Первый раз тогда, в парке, от двух новичков-обращенных, а второй – сейчас, от неконтролируемого вервольфа. И если на один раз я могла наплевать, то два – это уже долг жизни, который я буду обязана вернуть, если не хочу… если хочу остаться собой.
Я ощерилась, сразу же понимая, куда клонит эта скотина. Он откуда-то знал, что долг жизни вампир не может не вернуть, это прививают каждому новообращенному, не говоря уж о выходцах из древних семей.
Эта мысль заставила меня обвести комнату взглядом и еще раз – уже в который по счету?! – сжаться.
Вампиры не любили темных, сырых помещений. Мы терпеть не могли комнаты без окон, нас нельзя держать в четырёх стенах, именно поэтому у нас такие карцеры. Стены давят на психику, давят на мозг… Все вампиры страдают хронической формой клаустрофобии. И чтобы вам, людям, не рассказывал в своих сказках мистер Стокер – не верьте. Вы нигде не встретите вампира, который спит в гробу или в подвале. И если ваш друг живет в просторном доме с огромными, но тонированными окнами – 80% на то, что он вампир.
И тот факт, что меня посадили в комнату без окон, с одной лишь дверью, сейчас заставил задуматься.
Ричард знает про долг жизни, знает про закрытые помещения… Он слишком хорошо разбирается в вампирах, этот оборотень. И отсюда получается закономерный вывод – Альфа Лондонской стаи работает не один. С ним есть кто-то, кто разбирается в нас, тот, кто является одним из нас, потому что подобные нюансы мы, как и оборотни, маниакально держим в секрете.
Выходит, Мастер был прав, говоря, что кто-то помогает оборотням. Кто-то из наших…
Мысль пришла так резко, что я аж дернулась, звонко хлестнув по титановой решетке цепями.
Я вспомнила размер и толщину колечка, которое мы нашли, когда искали Святослава. Очень маленькое и тонкое. Меня же ловили сетью с более крупными и толстыми звеньями. Чем толще серебро, тем больше эффект. Это значит, что Ричард знал и о том, что благодаря генам Максима Елизар и Святослав намного больше вампиры, чем я или любой другой полукровка, а значит, и серебра для них нужно меньше… Но такая информация не разглашалась.
Напряжённые мышцы рук свела судорога, и я чуть сморщилась.
Не разглашалась, и поэтому круг поисков сужается до смешного малого количества подозреваемых.
Тех, кто входит в мой второй круг.
Однажды придя к таким выводам, я часто теперь думала об этом, перебирая лица и пытаясь составить мотив. Было горько, тяжело и обидно, ведь они все – моя семья. Они все встали рядом, когда нам с Максимом требовалась помощь. И тем больнее мне было осознавать, что кто-то из них, людей, которым я доверила свои эмоции и свою боль, предал меня. Убил моего сына. Пошел против клана.
Как Гилберт. Опять.
Я в очередной раз вздохнула и перевела взгляд на окно. Чтобы тут же распахнуть глаза.
- Мастер!
Мужчина перевел на меня странный пустой взгляд и снова отвернулся.
Я уже было открыла рот, чтобы заново окликнуть его, когда неожиданно поняла кое-что другое – в моей комнате нет окон!
Я зажмурилась, потрясла головой, помотала ей из стороны в сторону, и снова открыла глаза.
Ни окна, ни Мастера. Все те же пустые монолитные стены, все так же я одна.
- Что ж, поздравляю тебя, Анетт Лайт. Кажется, скоро ты сойдешь с ума. Окончательно.
Комментарий к Глава 4. Когда открываются глаза.
Хочу лишь извиниться за задержку проды))
С искренней надеждой на прощение)))
Святослав - http://cs606918.vk.me/v606918145/3f8d/9KUAZTPosuA.jpg