Впрочем, даже в таком состоянии они редко убивали детей и женщин, без разницы какой расы. Если оборотень убьет женщину – к нему приставлялось наблюдение, если убивал ребенка – уничтожался на месте, как нестабильный и несущий опасность народу и безопасности клана.
А все потому, что в стаях женщин было очень мало. В несколько десятков раз меньше, чем мужчин. Женщины редко проходили Перемену, умирая на стадии перестройки организма, поэтому щенки – дети – ценились у лохматых даже не на вес золота – платины с вкраплением черных бриллиантов. Рожденные оборотни были сильнее, чем обращенные, они чаще становились доминантами и у них легче проходит смена облика. Ситуация с рождаемостью и вообще численностью усугублялась тем, что оборотни, как и мужчины-вампиры, были однолюбами. Когда умирает один из пары, второй в скором времени отправляется следом.
Я привычно встала с правой стороны от Мастера, когда спохватилась, что Жанны до сих пор нет. Женщина была не в пример пунктуальнее меня, благодаря железному нраву умудряясь строить не только нашего патологоанатома, но и половину резиденции. Да что уж там… Большая часть Теневого Лондона в струнку вытягивалась, когда Левая рука только проходила мимо. Все знали, что просто так Жанна редко куда-то ходит. Обычно после этого среди мафии столицы Англии недосчитывались пары-тройки человек.
- Жанна?.. – заикнулась я.
Александр был зол. Он терпеть не мог лохматых, а после его последней жены Констанции и ее сына – Константина, устроившего геноцид против нашей семьи, древний старался не пересекаться лишний раз с оборотнями. Во избежание геноцида против блохастых.
- В отпуске, - был краткий ответ сквозь зубы.
Лавьер предпочитал, чтобы вместо него одного тут сидели две его руки, но здраво рассудил, что мне в одиночку посольство клана не выдержать, будь я хоть пять раз Правая рука. К тому же, оправдываться потом перед Максимом – так себе удовольствие. Это я знала по себе.
- Давно?! – удивилась я. Давняя подруга мне ни словом не обмолвилась, поганка!
- С утра. По крайней мере, в просьбе об отпуске стоит сегодняшнее число. И ведь с подписью бланк взяла! Чтобы придраться ни к чему не смог! Распустились! – прошипел блондин, недобро глянув на меня. Мол, только попробуй тоже куда-нибудь свинтить. И некому пробовать будет. – Они с Людвигом уехали на пару дней.
Если с Людвигом, значит, он наконец-то пригласил ее на священный норманнский праздник памяти усопших воинов. Среди вампиров было довольно-таки много тех, кто были варягами и викингами и до сих пор чтили традиции далекой старины. И раз в несколько лет – десять или двадцать – собирались вместе где-то в Норвегии.
Жанна рассказывала мне об этом с благоговейным трепетом, но на такие праздники запрещено брать кого-то чужого. Скорее всего, обратно они вернуть не через пару дней, а через пару недель. И уже женатыми.
Я чуть улыбнулась, искренне радуясь за друзей. Давно уже пора было!..
- Прибыли, Мастер, - в кабинет просунулась голова Пьера, временно отдыхающего от обязанностей нашего личного пилота. – Просить?
- А ты как думаешь?.. – рыкнул Александр и чуть распрямился, став даже в сидячем положении макушкой мне до подбородка доставать.
Надо было раньше переставать скалиться, отчаянно подумала я, когда заметила, что до сих пор чуть улыбаюсь, а оборотни это уже засекли.
Живых вервольфов я видела впервые. Обычно с ними перетирал либо Мастер, либо Жанна с Мастером, а меня как правило в эти моменты не было. То я за преступником бегаю, то почиваю раненная на лаврах, то еще где-нибудь шляюсь… Но как-то раньше я умудрялась пропускать подобное, и теперь это было… неожиданно.
В дипмиссию входило пять оборотней. Они зашли широким клином и разом заполнили собой все помещение, хотя кабинет у Мастера был… Ну, до этого момента он казался мне просто непозволительно огромным. Сейчас же у меня появилось почти паническое желание протиснуться между крайним оборотнем и косяком и свалить отсюда к мужу в Вену. К батьке в Прагу тоже подойдет.
Высокие, широкоплечие, с мускулами размером с мое бедро (и это только на руках), они даже в человеческом облике выглядели опасными и хищными. Матерые волки, из тех, которые сивые вдоль хребта и вся шкура в шрамах. Кроме, пожалуй, крайнего правого. Парень был значительно младше, уже не юноша, но еще и не мужчина, в то время как остальные были – не побоюсь этого слова – самцами, обладающими очарованием и опытом зрелости.
Впереди шел Альфа, выделяющийся из всей пятерки только взглядом. Кожа, чуть тронутая загаром, видна в вырезе серого тонкого свитера, обрисовывающего телосложение, и на руках с длинными пальцами. Волосы темные, но как будто золой присыпанные. А глаза…
У меня глаза были серыми, у него же… как предгрозовое небо: темно-серые, сплав серебра и свинца. Прямой взгляд задержался на Мастере и плавно перешел на меня, после чего тонкие губы со шрамом растянулись в едва заметной улыбке – он расценил мое разглядывание как игру в доминирование. А поскольку глаз я не опустила, то, судя по всему, это был если не вызов, то провокация.
Дело – дрянь, подумалось мне, когда Лавьер поднялся и протянул руку.
- Александр. – Голос у Вожака был низковатый, с рычащими нотками, чем-то отдаленно смахивающий на голос Максима, только… не такой. Тот – родной и приятный, а этот – вызывающий желание драпать со всех ног.
Лавьер в противовес гостям был высок и жилист. Его фигура была поджарой, как у гончей. Он никогда не казался мне слабым, но сейчас я невольно сравнила его с вервольфами – а эти были именно волками-оборотнями – и сравнение оказалось не в пользу древнего.
- Ричард. – Мастер не играл с Альфой в доминирование, очевидно, они уже давно и прочно все решили – поэтому были наравне. – Это…
- Анетт Лайт. Да, я слышал про твою Правую руку. – Серые глаза теперь прошлись по мне с чисто мужским интересом. Это было привычнее, волчьими инстинктами тут и не пахло (вру, конечно, но для самоуспокоения пока сгодится), поэтому я лишь слегка приподняла бровь. Темная бровь, пересеченная тонким шрамом, задралась в ответ. – Характер выдает вас с головой… леди.
- Это моя визитная карточка. Чтобы ни с кем не спутали, - как можно спокойнее ответила я, лишь слегка поворачивая к нему голову.
Он чуть кивнул, принимая и мой сарказм, и мой намек на чрезмерный его ко мне интерес. Но смотреть не перестал. Как и его подчиненные, отчего-то тоже заинтересовавшиеся в общем-то обычной полукровкой.
- В чем дело, Рик? – Лавьер благородно переключил внимание оборотня на себя.
- Мы просим тебя о допуске на территории вампиров. – Вожак отвернулся, и мне ощутимо полегчало. Я сейчас как никогда нуждалась в Жанне – она была моим маяком и примером для подражания – так хорошо, как она, я держать лицо и эмоции под контролем не умела.
А еще мне остро, просто наиострейше не хватало мужа рядом. И просто мужа…
Стоило мне так подумать, как голова Альфы резко дернулась в мою сторону. Тонкие ноздри чуть раздулись, втягивая запахи комнаты и безошибочно определяя те, что относились ко мне. Радужку заслонил черный зрачок, и я уловила то, что чуть раньше почувствовал его зверь.
Смесь легкого страха и возбуждения. Первое относилось к оборотню, второе – к Максиму. А в целом слилось в коктейль, который нервировал волка внутри человека, побуждая того к действию. То, что мужчина остался сидеть на месте, лишь сжав зубы, означало, что у этого Ричарда титановый самоконтроль. И этот контроль держал в узде всех присутствующих оборотней, которые даже пошевелиться боялись теперь.