— Мы действительно знаем о вас почти все, — будто прочитав его мысли, заговорил Гидеван Натанович. — В определенных деловых кругах Москвы у вас приличная репутация, что для частного детектива большая редкость. Но сейчас не время для комплиментов, сейчас нам взаимовыгодно объединить усилия. Мы хотим...
— Простите, Гидеван Натанович, — перебил Глеб своего собеседника. Он разглядел на мизинце его правой руки раритетный перстень с большим темно-кровавым рубином, а на левой руке поблескивал платиновый «Ролекс», украшенный мелкими бриллиантами, такая цацка стоит двадцать-тридцать тысяч долларов. Перед ним сидел настоящий туз, а не сявка, пытающаяся выдать себя за крутого. — Кто мы?
— Мы — финансово-промышленная группа, — произнес кавказец. Выдержав небольшую паузу, он со значением добавил: — Такие объединения называются синдикатами. Известный вам Вадим Григорьевич Картунов служил у нас председателем правления банка «Самоцвет-Инвест».
— Так это он меня вам сосватал?
— Нет, — Гидеван Натанович отрицательно покачал головой. — У нас достаточно мощная служба безопасности, чтобы не обращаться к одиночке, пускай даже талантливому.
— Тогда не понимаю.
— Сейчас объясню. — Кавказец достал сигарету, не спеша прикурил, затем заговорил снова: — Интересы нашей группы распространяются на все сферы производства и науки. Если что-то может принести доход, мы инвестируем в него средства, а потом получаем прибыль.
Кольцов не стал задавать глупого вопроса: относится их бизнес только к легальным сферам или... И дураку понятно, что сверхприбыли приносит лишь криминал. Вопрос задал другой:
— Это как-то связано с моими нынешними неприятностями?
— Представьте себе.
— Тогда внимательно слушаю.
— Когда страна под названием СССР разделилась на полтора десятка независимых государств и быть богатым стало неопасно, наступила эпоха накопления первичного капитала. Мы, группа небедных и неглупых людей со связями, создали сеть торговых фирм, несколько банков на периферии (чтобы меньше бросаться в глаза завистникам и конкурентам). Стремительное вливание нашего бизнеса в мировую систему позволило наладить плотные отношения с западными деловыми кругами. Соответственно и доходы стали фантастическими, мы покупали заводы (предварительно их обанкротив), а затем сырье, продавали на Запад, экономя на рабочей силе и тому подобном. Наша финансовая группа постепенно стала превращаться в государство внутри государства.
— А я какое имею к этому отношение?
— До недавних пор никакого. Но всему свое время.
— Тогда я весь внимание, — Глебу действительно стало интересно, где он или его агентство могли пересечься с крутыми мафиози.
— У нас была четкая и отлаженная система. В технологический процесс посвящать вас не буду, это в какой-то мере коммерческая тайна. Да и не в этом дело. Неожиданной проблемой для нас стал, не поверите, «чеченский синдром». Ну, ладно бы, как в кино любят показывать, один контуженный на войне ветеран объявил войну преступности. Мы бы быстро нашли на него управу. Но бороться с хорошо подготовленной организацией, за которой к тому же стоит государство, — это очень накладно. Но не бороться — значит еще больше усугубить положение...
Мозг сыщика подал сигнал тревоги, что-то в словах собеседника показалось ему до боли знакомым. Гидеван Натанович улыбнулся, видимо, он действительно обладал даром телепатии.
— Да, да, Глеб Иванович, вы правильно подумали, это недавние ваши милицейские «друзья» из Хребта-Уральского, славного городишки, который вы едва не разнесли на молекулы. Правда, это было сделано по нашей наводке.
— А вы-то каким боком причастны к этому делу? — удивился Кольцов, понимая, что пять минут назад его собеседник объяснил простую вещь: Картунов был всего лишь наемным рабочим у этой «финансовой группы». — Хребет — городишко районного значения, для такого финансового монстра, как ваш, это не дичь.
— Не все то золото, что блестит. Настоящие деньги не там, где реклама, блеск мишуры, деньги делают в смраде плавильных печей, в гуле цехов и толкотне бирж. Финансовые империи — это муравейник, где маленькие мураши все тянут в свой дом, накапливая питание для королевы муравьев. Естественно, роль королевы мы отвели себе.
— Ну, вопросы политэкономии мы отложим до следующего раза, — перебил Глеб своего не в меру разговорившегося собеседника, понимая, что ничего существенного он не скажет. — Давайте лучше вернемся к событиям нашей «командировки» на Урал. Каким боком причастны вы к этому делу?