Но это только увеличивало чувственность.
Там не было ничего, чтобы смягчало жёсткость его костей, его мышц и жажды плоти. Все было наполнено жёсткостью и грубостью. Все источало нашу потребность.
— Скажи мне ещё раз, что ты влажная не для меня! — его глаза полностью захватили мои. — Давай же, скажи мне ещё одну ложь!
Я попыталась увернуться от его взгляда, но он опять жёстко впечатался в меня своей эрекцией, создавая давление ещё большего удовольствия. Я не планировала быть невинной девочкой, заносчивой принцессой, которая никогда не удовлетворяла себя или мужчин. Я ненавидела, что мне пришлось столкнуться с моим самодовольством, нервным состоянием и скованностью. Эти черты всегда вызывали трудности в моем воспитании, но сейчас я очень хочу превратить их в своё оружие против Джетро.
Я хотела использовать свои черты так же легко, как и Джетро свою обдувающую морозным холодом, харизму.
Моё тело абсолютно точно знало, чего оно хочет. Оно хотело расслабиться, получить удовлетворение. Хотело насытить и насытиться. Но оно не хотело поддаваться ублюдку, который сулил потрясающие оргазмы и свободу моему телу. Я прекрасно знала, кто такой Джетро — я знала, что это всё для него просто игра. Но почему не могут играть два человека? Почему я должна убеждать себя, в том, что его прикосновения — это плохо, хотя на самом деле это так хорошо?
Смерть была близка. Так почему бы мне не пожить перед смертью?
Разве я не должна собрать крупицы контроля и отбросить покорность, сражаясь за то, что я хочу?
Хоть раз в моей жизни.
Быть честной, искренней и открытой.
Почему я не могу использовать его? Почему не могу хоть раз быть плохой девочкой и использовать монстра? Победить не сражаясь? Быть сильнее, одновременно сдаваясь.
Моя киска стала смелее. Она не нуждалась в моём разрешении хотеть Джетро, и становилась все влажнее для него, жадно хотела его, желая почувствовать, как его член прижмётся к ней.
Я… не могу.
Могу!
Я… не хочу.
Хочу!
Джетро наклонился ко мне, потираясь своей щетиной о мою щёку.
Внутренне я отстегнула пояс целомудрия, преодолевая все границы, возведённые мной, и прижалась к нему. Я выгнула спину, вжимаясь своей грудью и напряжёнными сосками в его жёсткие мышцы груди.
Его соблазнение вышло за пределы контроля, его дыхание от спокойного перешло до прерывистого.
Какое-то новое чувство высвободилось внутри меня. Смущение — когда дело доходит до секса — исчезло. Я была деловой женщиной. Дочерью. Сестрой. Но фантазии в глубине души, как и мои мысли не были пуританскими.
Глубоко внутри, куда я не позволяла заглядывать даже самой себе, скрывалось сильное сексуальное влечение. Женщина, которая была смелой и яростной. Женщина, которая готова признать то, что скрывала так много о себе.
Рука Джетро переместилась с моей щеки на шею, жёстко хватая её. Его бёдра пульсировали от сумасшедшего желания, его сердце сильно билось, посылая вибрации по моему телу оттого, что мы были тесно прижаты друг к другу.
Я вздрагивала в его руках, в самом центре моего естества всё сжалось.
— Ответь мне. Скажи мне правду. — Его мятное дыхание обдавало мои ресницы, когда он навис надо мной, властно смотря на мои губы. Маленькая преграда разделяла нас от поцелуя до поддразнивания. Один шаг отделял нас от правильных действий до греха.
Прими это. Сделай это.
Он замолчал на долю секунды, но затем продолжил, говоря мне в открытые губы:
— Расскажи мне свой секрет. Твой грязный тёмный секрет. Признай, что хочешь меня. Признай, что хочешь своего смертельного врага.
Я признаю это.
— Не хочу. — Мой сердечный ритм перешёл от громкого стука до тихого постукивания, кожу обдало жаром.
Я ненавидела его. Я хотела убить его прежде, чем он меня. Но я не могла противиться привлекательности, которую он излучал. Не только я была поглощена этим соблазнительным действием. Его дыхание было рваным. Его пальцы впились в мою кожу от нужды обладать мной. Каждая пульсация, подрагивание его бёдер, отдавались тягучей болью в мою киску. Я не могла контролировать это. Я не хотела контролировать это. Я больше не была властна над своей жизнью.
Я свободна.
Чем дольше, мы так стояли, тем больше границы между должником и кредитором становились размытыми. Уивер и Хоук. На крошечный миг, мы были ответом к свободе. Молниеносное желание соединения, которое бы точно разрушило мою жизнь.