Выпрямив плечи, я придвинулась к мистеру Хоуку, не дожидаясь, когда он попросит.
Его глаза расширились, затем ухмылка растянулась на его губах.
Ї Хорошая девочка, Ї он наклонил голову, обнял меня рукой за талию, и немного отклонил назад. Ї Ты удостоверилась, что по завещанию досталась моему сыну на воспитание.
Моя талия была на идеальной высоте, чтобы опустить голову и упереться в мою интимную часть тела.
В этот момент я почувствовала самую странную, возбуждающую, соблазнительную и мерзкую вещь в моей жизни.
Его язык скользнул по моему клитору, делая лёгкий круг, смачивая меня слюной.
Мои внутренности напряглись, руки сжались в кулаки, и я затряслась в его руках.
Элемент отвращения не исчезал. Я ожидала, что тело предаст меня, что ему понравится это, но всё что я ощущала Ї это абсурдное нетерпение, когда же всё это закончится...
И потом... это.
Мой первый опыт ласк языком в самом сокровенном месте произошёл с мужчиной, который старше моего собственного отца. Если бы мой желудок не был пуст, я бы безостановочно блевала. В этом не было ничего эротичного или сексуального.
Хлопнув меня по попе, он прошептал:
Ї Иди дальше.
С трудом сглотнув, я взяла поднос и прошла небольшое расстояние до Оранжевого Тату. Он поманил меня пальцем, подозвав поближе. Стиснув челюсть, я приподняла повыше десерты и сделала, как он просил. Его оранжевые волосы щекотали мои бедра, когда он наклонился, проводя языком по интимному комочку нервов.
К счастью для меня, я не была восприимчивой и не наслаждалась этим.
Поле того как он немного поигрался и испробовал свою часть, я направилась к следующему.
И следующему.
И следующему.
Некоторые мужчины, чтобы погрузить свои лица мне между ног, разводили их. Некоторые едва касались меня, их дыхание еле-еле доносилось до моих бёдер.
Я хотела бы сказать, что мне удалось отключить мозг, чтобы сделать то, что обещала и освободиться, но каждый язык удерживал меня в мире, в котором я жила. Каждое полизывание превращало моё тело в камень, пока живо скручивало и болезненно сжимало.
Я подносила десерт, но была основной сладостью. Мужчины не торопились, впиваясь пальцами в мои бёдра, проводя своими отвратительными языками от моего клитора до входа. И после каждого осквернения, они вытирали блестящие рты и говорили:
Ї Спасибо, мисс Уивер.
Спасибо.
Как будто их благодарности было достаточно, чтобы я не ощущала себя подобно грязи. Они все обращались со мной одинаково. Они были нежными и учтивыми. Повиновались правилам и не делали ничего, кроме как облизывали там, где не имели права.
Их обходительность заставляла всё это казаться нормальным. Таким пугающе нормальным. И моя ненависть медленно сменялась обратно на одобрение. Лёгкий трепет, который я чувствовала, когда сосали мои соски, вернулся Ї ужасающий, неуверенный, но смягчающий мою ненависть к языкам.
Они не делали мне больно. Они не заставляли меня делать ничего, что могло бы свести меня с ума.
Они только пробовали.
Немного.
Вот и всё.
И я не боролась.
Ни капельки.
Я стала влажной.
К тому времени как я добралась до Дэниеля, мои ноги промокли насквозь, а подстриженные волосики, за которыми я придирчиво ухаживала, пропитались капельками Бриллиантового братства.
Я крепко схватилась руками за поднос и стиснула челюсть. Потому что, они выиграли, независимо от моих добрых намерений. Они заставили моё тело отреагировать, и я набухла.
Странное желание, которое вызвал Джетро, вернулось, пульсируя глубоко в моём лоне. Трепет языков и нежных полизываний расстроили, и я ненавидела, определённо ненавидела, что мне приходилось бороться с бёдрами, чтобы не прижать их ближе к их ртам.
Я начала обслуживание взволнованной, а теперь я была натянута как струна. Выискивая что-то. Выискивая облегчение.
Дэниель откинулся на спинку стула, поставил меня между его раздвинутых ног. Со зловещей искрой в глазах, он толкнул меня назад крепкой ладонью между моих грудей.
Ї К чёрту глупые правила.
Я начала задыхаться, когда его рот сомкнулся вокруг моего клитора. Посасывания его рта сделали моё тело сверхчувствительным. Он не был игривым или почтительным, как остальные. Он знал, что хотел и брал это.
Жёстко.
Жажда становилась всё сильнее и сильнее, цепляясь за свой путь к облегчению.
Я сильно зажмурилась. Я не могла взглянуть на наблюдающих за нами мужчин. Я не могла сделать ничего, кроме как дышать и переживать это. И я определено не решилась посмотреть, откуда исходил рык, скрытый тишиной.