Когда свет гаснет, я допиваю напиток, прощаюсь с барменом и иду вверх по улице. Ночь холодная, в воздухе пахнет опавшими листьями. Я откидываю голову назад и смотрю в небо, желая увидеть больше, чем просто несколько звезд и ночь, освещенную городскими огнями.
Если судить по свету в гостиной, который я вижу, когда прохожу мимо квартиры Лаклана, он дома. Но у него и его американской невесты Кайлы есть личная жизнь, и я не хочу беспокоить их в одиннадцать вечера. Лаклан - спокойный человек, но ему не надо ничего говорить мне, чтобы я понял, Кайла - маленький фейерверк. Я был в их компании лишь несколько раз, и у нее постоянно было такое выражение лица, словно она в любой момент может затащить его в спальню. Если позвоню в его дверь сейчас, я определенно прерву что-то.
Признаться честно, я завидую. У Лаклана были проблемы в прошлом, и его нелегко любить, по крайней мере, именно это всегда говорит моя семья (хотя, откуда им знать), и все же он нашел свое счастье, свою вторую половинку. Сомневаюсь, что подобное суждено и мне.
Это не значит, что время от времени я не хожу на свидания. Однажды я даже был помолвлен. У меня было несколько интрижек между службой. Но я так и не нашел то, что нашли многие мои товарищи. Человека, которому можно написать, по которому можно скучать. Женщину, которая встретит вас в аэропорту со слезами на глазах, обнимет и скажет, что все будет хорошо.
Я всегда возвращался в пустой дом. И уезжал в никуда. Всегда был лишь я.
Я и люди, вместе с которыми я воевал. Я и мое подразделение.
Люди как Льюис Смит.
При мысли о нем я ощущаю холод в груди.
Он действительно был моим лучшим другом. Мы рассказывали друг другу все, насколько на это способны мужчины. Но вы удивитесь. Во время операции, когда вы далеко от всего, что знаете, когда смерть скрывается за каждым углом и борется за господство над бесконечной скукой, вы разговариваете. Узнаёте друг друга, рассказывая вещи, которые никогда бы не стали обсуждать с друзьями дома.
Я отлично знал Льюиса. Вот почему так больно. Вот почему во всем случившемся так много моей вины. Я знал своего друга, и он признался мне. Он рассказал обо всех ужасных мыслях, что были у него, о снах, криках о помощи. Я был единственным, кто слушал. Кто понял. Когда ударил смертник, и мы потеряли рядовых Анселя и Роджера, мы понесли потери вместе. Когда однажды ночью Льюис встал и покинул свой пост, дезертировав из армии и бросив нас, я был единственным, кто понял.
Я знаю, он был болен и не получал помощи, в которой нуждался.
Но я не очень сильно старался спасти его.
— Кейр, — слышу грубый, но веселый голос в стороне от меня.
Я поворачиваюсь и вижу, как Лаклан шагает по дороге с тремя собаками на поводке. Одна, с грустной мордой - Лионель, милый маленький питбуль с самыми добрыми глазами на свете. Другая - Эмили, собачонка с редкой шерстью, которая постоянно смотрит на всех с подозрением. Третья - еще один питбуль с шерстью стального серого цвета, почти сияющей под тусклыми фонарями, крошечный, с еще меньшим намордником.
— Привет, — говорю ему, кивая на собак. — Завел еще одну?
— Ага, — отвечает он, глядя вниз на серую собаку. — Это - Петунья.
Я не в силах сдержать улыбку.
— Петунья?
Лаклан криво усмехается и смотрит на свою квартиру.
— Кайла дала ей кличку. Она новичок в приюте, и мы стараемся дать ей немного больше любви. Над ней жестоко издевались, и никто до сих пор не взял ее, так что мы надумали взять ее домой.
Лаклан МакГрегор - не только татуированный тренер «Эдинбург Рагби» и звездный игрок, он также любитель собак, управляющий собственным приютом для животных «Любимый забияка». Он пытается спасти всех собак, но особенно питбулей, у которых, благодаря средствам массовой информации, в этой стране ужасная репутация. Несмотря на то, что большинство из них сладкие, как пирог - по крайней мере, те, которых встречал я - в соответствии с законом, все они должны носить намордники. Большинство из них усыпляют. Жизненная цель Лаклана - изменить ситуацию.
Теперь Лаклан смотрит мне в глаза.
— Когда-нибудь думал о том, чтобы завести собаку?
Я вынужден рассмеяться. Лаклан очень убедителен. Он убедил своего брата Бригса завести собаку, и я слышал, что песик устроил ему веселенькую жизнь.
— Думаю, мне нужно сначала разобраться со своим дерьмом, прежде чем я даже подумаю об этом, — говорю я ему.