– Доктор! – Ира вскочила с кресла и подбежала к заведующему. – Мы можем его увидеть?
– Да, собственно особого вреда я от этого не вижу, – секунду подумав, ответил профессор, – но только недолго и по одному. И… – он посмотрел на часы, – не раньше утра. Вы ему кто, юная леди?
– Я родная племянница, а там его невеста, – Ира махнула рукой на плачущую Настю.
– Ну, держитесь! – Троепольский похлопал её по плечу и заспешил к своему беспокойному пациенту.
...
В доме Ирины стояла мертвая тишина, лишь слышалось бульканье пузырьков в аквариуме, да «жужжание» больших кварцевых часов. Ира с Женей забрали Настю к себе, и сейчас она спала после успокаивающих уколов. Никифоров сидел на кресле, подперев руками голову. Ирина примостилась на спинке дивана, а Женя обнимал её за талию. Все они собрались в кабинете Яниса Валенского.
– Я думаю - это «Меченый»! – наконец, поднял голову Нефедов. – Его армейская специализация направленные взрывы: он был разведке специалистом высокого класса. Взрывное устройство попало под автомобиль в последнюю минуту, скорее всего на детском управляемом автомобильчике. Ира, – Семен повернулся к девушке, – я считаю, ты пока должна побыть дома. Здесь ему тебя не достать. Есть ещё лучший вариант переехать в дом к Олегу Николаевичу.
– Нет, – Ирина упрямо покачала головой. – Настя захочет его проведать, а я не могу её бросить. Может это не «Меченый», а какие-то конкуренты? – она с надеждой пробежала глазами по лицам окружающих.
– Нет, это исключено, – Нефедов встал, как бы говоря, что разговор окончен. – Мы бы знали. Ну, хорошо, – Семен смягчился, заметив, как у девушки задрожали губы, – палату Олега охраняют. Однако Вы понимаете, Ирочка – это все создает нам дополнительные трудности.
Девушка только пожала плечами, переубеждать её было бесполезно.
Глава пятая.
Олег уже неделю не приходил в себя. Ира в сопровождении охраны приезжала к нему каждый день, а Настя, вообще, всё время ночевала в больнице.
– Знаешь, Женька, – Ира развернулась в Женькиных надежных объятиях и потерлась щекой о его сильную грудь. Они вместе стояли в холе возле палаты Олега. – Я так устала бояться. Каждый день одно, и тоже.
– И что никаких следов этого урода? – Женя нежно гладил Иру по голове.
– Нет. И выхода тоже нет! – Ира нервничала. – И Олег в себя не приходит – ему не хуже и не лучше, просто никак. Настя совсем извелась. Елена Михайловна с доктором не расстаётся. Жень, я не знаю, как тебе объяснить? – Ирина смотрела на него заплаканными глаза. Она сейчас выглядела несчастной маленькой девочкой. – Но я чувствую – он где-то рядом! – добавила девушка с отчаянием.
– Ир, успокойся и доверься профессионалам, – Женя перевел взгляд на часы. – Прости, солнышко, у меня важная встреча, но не скучай тут, я скоро вернусь, – он чмокнул Ирину в нос. – Нужно же зарабатывать на нашу свадьбу, – добавил он извиняющимся тоном. Обстановка больницы м собственное бессилие тяготили его, и Женя «схватился за эту встречу, как за соломинку». – Будь умницей, через пару-тройку часов я вернусь.
Женька ушел, а Ира села на краешек кровати, лежавшего без движения Олега.
– Ну, вот, дядя, и ты из-за меня пострадал! А не встретил бы, может, женился на Насте, и все было бы хорошо, – она дотронулась кончиками пальцев, до красивого, умиро-творенного лица Олега. Оно было спокойным, как у только что умершего человека. Девушка испугалась. – Я, действительно, просто аккумулятор несчастий! – прошептала она. – Надо это прекращать.
Ира вытерла слезы и вышла в комнату отдыха рядом с палатой, там она секунду подумав, набрала знакомый номер:
– Тоха! Привет! – нарочито бодро проговорила в трубку она. – Тош у меня к тебе просьба! Нет у меня все в порядке, если не считать, что мой дядя в коме. Тош, мне просто больше не к кому обратится…
…
За окном уже серело, Ирина позвонила Женьке и сказала, что ночует в больнице. У кровати Олега в кресле беспокойно уснула Настя. Ира ждала, наконец, тихо тренькнул телефон: пришло сообщение от Антона. Девушка положила мобильник в карман и решительно поднялась, подойдя к кровати Олега, она ещё раз взглянула на бледного, очень тихо дышавшего дядю. Вокруг него всё было напичкано аппаратурой. Олег по-прежнему лежал неподвижно: бескровный рот сжат, длинные ресницы оттеняли высокие, заострившиеся скулы.
– Мама! – Ира перевела взгляд на окно. – Мама, Марина! – Ира впервые звала родную мать. – Ты прости его, я уже давно простила. Он хороший. Вот, – Ира сняла с шеи медальон и, наделяя на шею Олега, – я уже не знаю, ты мне этот оберег передала или другая моя мама – Аня. Главное – он мне помогал, пусть теперь твоему брату поможет.