– Все хорошо, ты успел, – девушка брезгливо перешагнула через тело и подставила другу плечо. Давай сюда на диван, я сейчас вызову скорую. Ой! – она снова посмотрела на труп.
– Вот именно! Какая уж тут скорая! – Антон слабо улыбался.
Все решилось само собой: входная дверь распахнулась и комнату заполнили люди. Охранники Олега, за ними Нефедов, а потом и сам Ивненко, безуспешно попытался войти в дверь, одновременно с Женькой.
– Идиотка! – произнесли её мужики в унисон.
– Да, – у Иры дрожали губы.
– Ну, что ты моя храбрая девочка, – Олег прижал племянницу к себе.
Его охрана перевязала Антона и занялась телом «Меченого».
Женька сел с другой стороны Ирины и отвернулся, демонстрирую обиду:
– Ира, я чуть с ума не сошел. Почему ты все всегда делаешь по-своему. – злился он.
К шумной компании присоединилась Настя:
– Кошмар! – она зажмурилась. – Кто-нибудь уберет труп с моего паласа или нет? И, наконец, – девушка сделала строгое лицо, увидев, как Ира, постепенно отходит от шока и в любой момент готова забиться в истерике. – Напоите бедного ребенка валерьянкой.
– Черт, – Олег словно опомнился, – поехали отсюда ребята. Все беды кончились. Нефедов разберется, а мне сейчас очень хочется шампанского, кстати, оно тоже хорошо расслабляет, ничуть не хуже валерьянки.
Глава седьмая.
Олег выслушал говорившего, потом положил трубку и задумался: «Ну, что ж, пора нанести визит».
Человек смотрел футбол. Он вальяжно развалился в глубоком кресле, рядом был накрыт небольшой столик с закусками. Человек был один. За все те годы, что вели его к теперешнему материальному благополучию, он растерял близких и друзей. Ему не нужны были друзья – они могли предать, да и сам он, что греха таить, не раз предавал своих бывших друзей.
У него не было родителей, они ещё в конце девяностых поумирали один за другим от болезней и плохого питания, отказываясь принять помощь от связанного с криминалом сына. Да он и не настаивал. Что же касается других родственников, он разорвал, с ними все связи.
У него не было любимой женщины – была лишь жена. Он выбирал её долго и тщательно, как породистую кобылу: по стати и зубам, по длине «гривы» и красоте ног. Чувства здесь не учитывались – товар не может чувствовать. Вот и получил бездушную куклу, которая кроме собственных удовольствий ничего не знала, она даже в постели старалась, чтобы не потерять свой теперешний статус – жены очень богатого человека. Где она – жена? Она осталась в Италии, не поехала с ним в Россию, честно сказать, он и не жалел. Холодно рядом с ней!
А ведь были когда-то женщины, они действительно любили его, не деньги, не шмотки, а его… Внешне он и сейчас ничего, а тогда… Последнюю такую «дуру» он продал в бордель, попользовался и выгодно продал. Как она смотрела на него, когда поняла, какая ей уготована участь! Что же это с ним сегодня – бестолковые футболисты виноваты, никак не могут выиграть? И куда деваются талантливые дети, специально подобранные и выращенные в спортивных интернатах?
В коридоре послышались шаги – наверное, охрана. Человек разозлился, он не любил, когда ему мешали. Входная дверь открылась, и вдруг вошёл Он, его пожизненный кошмар, его давно потерянная совесть. Черт, Человек поморгал – этого не может быть. Ему ведь докладывали: Ивненко в коме, почти труп. А он здесь, живее всех живых: все тот же гордый взгляд на красивом надменном лице – порода.
Человек ненавидел таких как Олег, сколько он не старался, так и не выработал в себе таких аристократичных манер, такой изящной небрежности к роскоши: от него за версту несло рабочими окраинами. Сволочь, какая же сволочь: сколько «точек» уничтожили люди Ивненко, сколько перспективных дел сошло на нет. А все из-за чего? Из-за паршивого ублюдка своей сестры – сам виноват, а на нем отыгрывается! Вдруг Человеку стало страшно, ладони стали липкими, по спине стекла струйка пота – у него полон дом охраны. Где они? Он поискал глазами пистолет.
– Даже и не думай! – спокойно произнес Олег, краешком глаз указав на двери, где уже стояли его люди, – Поговорим? – он прошел в комнату и сел в кресло напротив, – Помнишь, много лет назад я задал тебе простой вопрос: где ребенок?
– А я и сейчас отвечу – Человек взял сигару и закурил. – Она сдохла, твоя маленькая дрянь! А ты мне за это, всю жизнь мстишь? Может тебя совесть гложет, а я виноват? – человек издевательски захохотал.
Лицо Олега посуровело, глаза сузились:
– Ответ неправильный. Ты отдал её людям Валенского – ведь так? – он пристально посмотрел на собеседника. – Взял деньги, а работу не выполнил. Так, кого из нас должна мучить совесть. Впрочем, у тебя её нет, ты даже собственной матери не помог – денег на операцию денег пожалел. Удивляешься откуда мне это известно? – Ивненко иронично улыбался, поигрывая изящными пальцами по спинке кресла. – Я знаю всё про тебя, и я не мщу. Просто такие как ты не имеют права жить: торговля детьми на органы, девочками и мальчиками в бордели, наркотики, оружие… Продолжать! Они не снятся тебе, твои жертвы? – он наклонился поближе, будто пытаясь заглянуть в душу, сидевшего напротив мужчины.