Всю дорогу до его городской квартиры она молчала. Олегу было все равно, что подумает его охрана, когда он вышел из, с таким трудом найденной, Марусиной квартиры с шипящей и кусающейся Настей на руках. Он понимал, что, если сейчас все не решит – потеряет ту единственную, которую искал всю жизнь. Но охранники только одобрительно прятали улыбки, радуясь, что их горячо любимый босс, наконец, влюбился.
Ивненко нахмурился, но потом решился на радикальные меры: налили в ванну холодной воды, вернулся в комнату, «сгрёб девушку» и кинул её в воду.
–Ты что? Ты совсем обалдел? Чудовище, эгоистичное, злое чудище! – кричала девушка, отфыркиваясь от попавшей на неё ледяной воды.
Олег понял – его тактика подействовала, и он лукаво заулыбался, снимая промокшую насквозь рубашку – «лед тронулся». Ивненко поднял Настю, как ребенка, и стянул с сопротивляющейся девушки мокрый халат, завернул в полотенце и понес её назад, в спальню.
–Я тебя ненавижу! – кричала Настя, уворачиваясь от сильных рук, но он только смеялся красивым бархатистым смехом и растирал её кожу мягким банным полотенцем.
Девушка вскоре сдалась и, всхлипывая, прижалась к мускулистой мужской груди. Олег завернул её в одеяло и посадил себе на колени:
– Что ты там себе напридумывала, малышка? Я чуть с ног не сбился, пока тебя разыскивал!
– Иди к своей новой подружке, бабник! – Настя снова попыталась освободиться из его медвежьих объятий. – Ира, кажется, – проявила осведомленность она. Я слышала, как ты заботливо говорил о ней по телефону.
Олег снова рассмеялся. Настя «надула губы» и удивленно посмотрела на любимого. Он и не собирался оправдываться, а заразительно хохотал. Странный он какой-то, глаза счастливые. И ревность снова змеёй заползла в сердце.
–Ты, что так веселишься? – ревниво проговорила она, – раньше и улыбался по заказу, а теперь хохочешь, как мальчишка.
– Потому что я счастлив! – Олег поцеловал её в макушку.
– Это имеет какое-то отношение ко мне? – девушка пристально всмотрелась в искрящиеся весельем глаза, – или к Ирине?
Олег помрачнел и опустил её на кровать, а сам прошёлся по комнате, потом резко обернулся к девушке, и его синие глаза потемнели:
– Ты уверена, что хочешь всё обо мне знать? А вдруг я окажусь не таким идеалом, как ты себе придумала? – черты лица Олега обострились, словно он испытывал сильную боль.
–Да, – Настя приготовилась к худшему, и подняла на него внимательные серые глаза – Я хочу знать о тебе все! И может рассказав, тебе станет легче, и ты перестанешь кричать во сне!
– Хорошо, – сказал Олег ледяным тоном, заставляя девушку с испугом ждать продолжения. – Я тебе всё расскажу.
Он отвернулся к окну и, собравшись духом, начал. Говорил Ивненко долго, заново переживая прошедшие события.
У Насти по щекам покатились слезы. Нет, у неё и в мыслях не было судить. Её чувствительное сердечко разрывалось от боли и сочувствия.
–Так, это у своей сестры ты просил прощения по ночам? – с души Насти просто «камень свалился» – Дурачок, разве я могу судить тебя. Сложно принимать такие решения, но даже я понимаю – ты просто хотел сделать её счастливой. Олег! – Настя подошла к любимому, – я, думаю, ты обязательно должен все рассказать этой девочке.
– А если не простит? – Ивненко сейчас казался растерянным мальчиком.
– А ты убеди её, постарайся! – Настя нежным голосом, как маленького уговаривала Олега. – Сказать надо, ей и так несладко сейчас. Жить и бояться собственной тени. А этих ужасных опекунов надо обязательно наказать.
– Не волнуйся! – Олег сказал это таким тоном, что Насте стало страшно. – Давай спать, – уже более спокойно добавил Ивненко. – Я так устал за последнее время. Я все скажу Ире, но только сделаю ещё одно дело.
И он, прильнув к Настиным мягким губам, подтолкнул её к кровати.
Глава четырнадцатая.
Максим Сычев – в девяностые правая рука Яниса Валенского, затем хозяин крупной строительной компании, теперь был простым егерем.
В девяносто восьмом его жену и двух маленьких сыновей взорвали конкуренты. Он долго лежал в клинике, а потом продал свой бизнес и навсегда отошёл от дел. Максим вспомнил свое институтское образование и теперь, кроме природы и лесных зверюшек, его ничего не интересовало.
Прошли годы, раны зарубцевались, он снова женился, но все также продолжал работать егерем в заповеднике, и больше о большом бизнесе ничего слышать не хотел.
Максим сидел на небольшом деревянном причале и ловил рыбу, рядом бегал большой и мохнатый пес. Неожиданно в лесной тишине послышался шум приближающихся автомобилей, и на поляну выехал кортеж из трех шикарных внедорожников. Сычев поёжился, на душе похолодело: