Когда я все рассказал Янису – он сразу взбодрился, деятельность развил. Сначала он хотел Марину украсть, но потом понял: раз роды тайные, никто дитя забирать не собирается. Янис рассвирепел и решил вернуть ребенка себе. Анна после клиники, как замороженная ходила – ничего её не интересовала.
Незадолго до предполагаемых родов, Ян ей все рассказал. На новость об очередной измене она никак не прореагировала, а вот когда услышала о ребенке, оживилась. Дальше больше: стала вещи детские покупать, книжки умные выписывать, даже няню искала. Вы понимаете, что после этого обратной дороги ни для кого уже не было?
Да, ребята наши мальчика одного «вертлявого» возле санатория приметили, он по всяким скользким делам специализировался. В общем, сели ему на хвост и узнали: он с одной врачицей из местного роддома крутит, а та в свою очередь пожилую бездетную пару обхаживает. Ситуацию мигом просчитали – ребенка на продажу готовят.
При этих словах Олег сильно сжал костяшки пальцев, Сычев прав – именно так выглядела ситуация со стороны.
…Как парниша тот засел в засаде, – продолжал рассказ Сычев, – так Ян сам к санаторию подтянулся. Переживал очень сильно, почти сутки в машине просидел. А ночью маячок на башне увидели, так шеф совсем разнервничался. Дальше дело техники: курьера встретили – он, когда понял кто перед ним, без звука ребенка отдал, да и рванул с места – только его и видели.
– Вот вроде и все, – криво усмехнувшись, подытожил Максим, – девочка получила любящих родителей, а «честь» вашей сестры была спасена.
Сычев искоса посмотрел на Ивненко и, порывшись в лодке, достал бутылку. – Может, будете – на вас лица нет?
Олег отрешённо помахал головой.
– А я выпью, - проговорил Максим. – Яниса помяну. Мне всё его смерть не дает покоя: странная она. Хороший охотник был! Не мог он так уйти! – покачал головой Сычев. Да, как там Ира? Она ведь у вас, раз вы все знаете?
–У меня! – односложно ответил Олег.
– Я вас прошу, – он снова повернулся к Максиму – то, что вы мне здесь рассказали, вы можете коротко повторить на камеру – это для Ирины. Я, если вы не против, подожду в машине.
Сычев согласился, а Ивненко махнул рукой, чтобы принесли камеру, и ушел. Сейчас ему хотелось сделать несколько дел одновременно: и выкопать труп Валенского, чтоб убить его за то, что он сделал с его сестрой, и поблагодарить – за счастливое детство Ирины. Он сел в салон, дождался окончания записи и отдал команду возвращаться.
Настя все это время ожидавшая Олега в машине, прижалась к его плечу и пытливо посмотрела в глаза:
– Ну, ты как?
– Ничего, терпимо, – мужчина поёжился. – Стыдно только. Какой дурак я был! Такая ерунда волновала – молва людская. Да, простит меня Марина там на небесах, что я лишил её самого главного – приложить к груди своего ребенка.
–Успокойся, Олег! – прижалась к ему Настя, – тебя так воспитали. Это пройдет. Хорошо, что ты осознаешь свои ошибки. Значит, в будущем их не повторишь
Глава пятнадцатая.
Восемнадцать лет назад…
«Мужчина шел по лесу, держа наготове фотокамеру. Собака весело бежала рядом. В отличие от всех остальных, ей нравилось хобби хозяина. Сегодня они хотели поснимать закат на лесном озере.
Пес неожиданно встал в стойку. Рукой, затянутой в замшевую перчатку мужчина погладил его по холке:
–Тише, Байрон, сейчас посмотрим, что там.
От открывшегося ему зрелища перехватило дух.
– Да, Байрон, мы с тобой хотели поснимать закат, но никак не ожидали увидеть на закате «русалку».
В багряных лучах заходящего солнца из воды выходила «наяда». Волосы девушки белым шлейфом расплывались по воде. Она почему-то купалась совершенно голой, и капели воды тоненькими ручейками спускались от нежной ямочки на шее к высокой груди и дальше… Большие глаза прикрывали длинные ресницы, а чувственные губы улыбались от удовольствия. Девушка вышла на берег, а сердце мужчины готовилось выскочить из груди. Купальщица, ничего не подозревая, направилась к привязанной к кусту лошади, там же аккуратно сложенная, лежала её одежда.
И тут Байрон залаял. «Русалка» повернула голову, распахнув от страха свои чудесные глаза, и фотограф понял – перед ним совсем юная девушка.
Девчонка забежала за спину жеребца и начала лихорадочно одеваться.
– Ну, что, Байрон, прятаться уже нет никакого смысла.
Раздвинув кусты, мужчина шагнул на поляну.
Девушка уже успела натянуть джинсы и испуганно вскрикнув, стянула на груди полы ру-башки. Человек приближался, и она схватила с земли единственное свое оружие – хлыст.
«Ну, прямо Диана охотница!» – восхищенно подумал он.