– Босс, что с малым делать?
– Привяжите к дереву, пусть папаша любуется,– довольно сплюнул мужчина в костюме и пошёл к шикарной черной машине, которая стояла неподалёку.– Ах, да, это тебе на память!– и, обернувшись, сделал два выстрела в истекающего кровью мужчину. Тот дернулся и перестал двигаться.
– Поехали,– отдал приказ мерзавец.
Пара охранников повязали мальчика прямо напротив трупа и, весело посмеиваясь, сели в машину и уехали.
Я прождала ровно минуту и выскочила из кустов, напугав пацана. Он смотрел на меня удивлённо и даже плакать перестал.
– Тихо, не плачь, я помогу,– прошептала, подбегая к нему, и начала развязывать веревку.
– Папа, что с папой?– тоже шептал он, поглядывая то на тело, то на дорогу. Надеюсь, эти бандиты не вернутся.
– Сейчас посмотрим,– заверила его, хотя уже мысленно думала, как объяснить ребенку, что отец умер.
Покончив с веревкой, подползла к мужчине и стала нащупывать пульс. Руки его были связанны, да и лежал он сейчас на животе, сложно оценить раны. И вот я подношу палец к сонной артерии, и чувствую пульс!
– Он жив! А ну, помогай!– затараторила и потянула за разодранную белую рубашку. Правда, она сейчас была почти вся в крови и грязи, но по ткани могу сказать, что качество на высоте. Ох, и не простая это парочка.
Мужчина весил прилично, так что перевернуть сразу и не получилось, но мы старались. Уложив его на спину, я сразу стала оценивать ущерб. Два огнестрела, один в левое плечо, другой в бок. Стреляли не целясь, главное попасть, или стрелок был косой, так как эти ранения не смертельны. Множество ран от побоев, лицо почти в кашу, есть ножевые раны, но это всё не слишком опасно. Хотя, если бы он и дальше так лежал, то вполне мог умереть от потери крови.
– Как папа?– спросил мальчик, с испугом смотря на тело. Да, зрелище не для ребенка, но он хорошо держится.
– Всё будет хорошо, но нам надо его отнести ко мне в домик, там я смогу зашить раны,– у меня, и правда, была аптечка на все случаи жизни. На даче всякое бывает. То с крыши упадёшь, пока чинишь её, то в колодец, можно и ногу подвернуть или топором чуть пальцы не отрубить.
Была у меня одна особенность, я потенциально или очень невезучая, или наоборот везучая. Меня может сбить машина ночью там, где в принципе не бывает машин, а могу и билет в лотерею выиграть. Всю жизнь у меня такие качели из крайности в крайность. Друзья смеются, а я не обижаюсь.
– Так, подожди меня здесь, а я за машиной. Иначе мы не дотащим твоего папу, он очень тяжелый.
– Нет, не оставляй нас!– взмолился он, хватаясь за мою руку.
– Давай так, ты идёшь со мной, а я потом вернусь за твоим папой. Идёт?
– Нет! Я не оставлю его!– какая же преданность в детях. У меня даже в глазах защипало от этого. Как же я хочу себе такого защитника!
– Хорошо, дай мне пять минут!
К домику я бежала, как ненормальная. Как села и доехала, уже не помню, меня подгоняла лишь одна мысль – успеть!
Ровно через пять минут я уже грузила тело на заднее место, и далось мне это с трудом. Я вешу пятьдесят, а мужчина за сто. Малой крутился рядом и пытался помочь, чем может, то дверь откроет, то голову придержит, пока я папочку опять об машину не ударила. Папин помощник!
Совместные усилия окупились, и минут через десять мы уже тащили мужчину в дом. Правда, пришлось пару раз его уронить, да и об косяк он ударился знатно, но будем считать это анестезией.
Всю ночь я пыталась зашить раны, перед этим вытащив пули. Пока штопала мужчину, познакомилась и с мальчиком. Его звали Роман, десять лет, его выкрали после школы и шантажировали отца. На вопрос, чем занимается папа, промолчал, – умный пацан.
Посмотрела на форму мальчика и вспомнила по элитную школу, куда берут лишь богатеньких или очень умных. Мужчина тоже был одет так, словно со званого ужина ушёл. Дорогие брюки, кожаный ремень и туфли, от рубашки, правда, остались лишь лоскутки, но и она явна была дорогая. Знатные часы, которые стоят больше моей пятилетней зарплаты, и золотая печатка на левой руке. Кто же вы такой?
Рома заснул, и я, перенеся тельце на свою кровать, вернулась к пациенту. Стерев всю кровь с лица, поняла, что мужчина чуть старше меня и красив. Прямой подбородок, тонкие губы, нос сломан, но это не беда. Прямые скулы, легкая щетина, модная стрижка черных волос.
– Да ты красавчик,– прошептала, стирая теперь кровь с безупречного тела. Даже все раны не могли его испортить. Широкая грудь, накачанные руки, все кубики на месте. Может, спортсмен?
Мне пришлось и штаны снять, чтобы раны на ногах обработать и проверить, не сломано ли что. Ноги сильные, видно сразу – не офисный работник. Скорее всего, бегом занимается, вон, как мышцы прорисованы. И опять возвращаемся к спортсменам, жаль, новости не смотрю, сейчас бы, может, опознала гостя.