— Так, парень, а теперь, давай, быстро объясним мне, что из себя представляет огонь жизни и что он делает с самым человеком, да к тому же землянином? — взволнованно спросил Джо — У меня сложилось такое впечатление, что всё дело именно в нём, но ведь медики брали твою кровь на анализы и ничего в ней не обнаружили. Ты точно такой же человек, как и все остальные, но вместе с тем обладаешь какой-то совершенно феноменальной силой и ещё чем-то помимо неё. Для меня это всё чрезвычайно важно.
Валент нахмурился и проворчал:
— Знаешь, Джо, однажды я точно так же пристал с расспросами к Сарру и даже, не выдержав его ехидных ухмылок, треснул его чайником по лысой башке изо всех сил. Он, конечно, в долгу не остался, мигом заставил меня пересчитать лбом все столбы в нашем большом куар-дахтане, но я своего добился, заставил его говорить со мной серьёзно, а не какими-то идиотскими иносказаниями. В общем этот старый хрыч сказал мне, что ни одному дагген-куару не дано постичь истинный смысл огня жизни, не говоря уже про таких долбаков, как мы, мерад-куары, что меня, между прочим, очень оскорбило. Если верить этому старому жулику, а он, когда это ему нужно, соврёт и недорого возьмёт, то только один Верховный дагген-куар сможет разобраться в этой загадке природы. Но я всё же думаю, что если взят с собой десяток, другой толковых учёных, то они и сами смогут во всём разобраться. Редия ещё молода и люди на ней не успели создать науки, способные дать ответ на все вопросы. Там даже я казался гением, так что настоящие учёные смогут во всём разобраться.
— Такие у нас уже есть, Валент, — кивнул Джо, — сегодня они сидели в зале, но увидев, что президент Кеннеди захотел с тобой поговорить, ушли. Ничего, ты с ними ещё познакомишься. Послушай, Валент, а почему у колдуна вашего клана такое прозвище?
Мерад-куар заулыбался:
— Это потому, что он в детстве однажды играл в снежки без шапки и отморозил себе правое ухо. Бабушка Сарройтара намазала ему ухо жиром и поставила в изголовье жаровню с углями, вот с той поры он и привык так спать. Всегда ставит на ночь справа от себя жаровню с углями, даже в самую жуткую жару, когда дышать нечем.
Попрощавшись с Джо Лейбовичем, Валент отправился в свою квартиру, предоставленную ему в небоскрёбе холдинга. Все вещи, которые он когда-то привёз с Редии, кроме алмазов, находились там, а их было немало и потому квартира была обставлена, как куар-дахтан записного кочевника. Даже кровать в ней стояла куаратская, широкая и удобная раскладушка изготовленная из кости, рога, металла и кожи. Современной были только туалет, ванная и кухня, но и там тоже хватало куаратских вещей. В эту пятикомнатную, как и любой другой куар-дахтан, квартиру обычно приходило много гостей, в том числе и девушек, но ни одна не осталась в ней на ночь. Как это ни поразительно, но Валент хранил жене верность так, как никакой другой мужчина. Он даже не заговаривал с девушками первым и никогда не делал им комплиментов. С замужними женщинами мерад-куар вёл себя более раскрепощёно, но был с ними необычайно вежлив, отчего те с укоризной посматривали на своих мужей.
В этот вечер друзья дали ему возможность побыть одному и потому у Валента имелась возможность задуматься над словами президента Джона Кеннеди, но ещё больше над его мыслями, в который пусть и совсем немного, но он всё же проник, и особенно над его эмоциями. Про всё вместе можно было сказать только одно, искренние радость и восторг, крепко замешанные на цинизме и практической смётке. Точно такими же циниками, к тому же ещё и до жути насмешливыми и вредными, а вместе с тем существами чрезвычайно рациональными, были все без исключения дагген-куары. Нет, они не руководили повседневной жизнью ред-куаров, это было излишне, но постоянно направляли клан в нужном направлении.
Иногда два клана, а в них не было семейно-родового принципа построения, сталкивались на одном и том же пастбище и тогда происходило нечто похожее на Мамаево побоище. Мерад-куары, а вслед за ними рядовые ред-куары выясняли, кто сильнее и поддаться было никак нельзя. Вообще-то проигрывал всегда реально более сильный и стойкий клан. Это он покидал пастбище, оставив его более слабому физически и проигрывающему в воинском мастерстве клану, после чего либо ред-куары начинали зло критиковать своего мерад-куара за то, что того вышибли из седла, либо он брал прочную хворостину и начинал гонять ред-куаров, а их дагген-куар, который во время чуть ли не всеобщей драки попивал пиво вместе со своим коллегой, язвительно всех подзуживал. Похоже, что одни только куараты понимали, какого рожна надо дагген-куарам. Все остальные принимали всё за чистую монету и потому разбор полётов обычно длился дней пять, после чего все ред-куары месяца два только и делали, что тренировались в железном бое на роговых мечах и рукопашных схватках.