«Я ведь обещал Тамире отыскать её обожаемого сыночка и притащить ей под крыло. Или я это для себя хотел? А, какая разница! Раз ищем, значит, найдём. А найдем — всем будет по Золотку: мне — мой возлюбленный, избранный мною супруг, а мачехе — ее отпрыск», — этой мыслью себя и тешил, и успокаивал. Только вот облёт всех, попадающихся на пути городов и деревень, да расспросы жителей, выводили меня из себя, испытывая мое трпение не на шутку. Так и хотелось поджарить этих людишек прямо всем скопом — полоснуть предупредительным в небо, а если и дальше будут тупить — на поражение! Это их подобострастное дрожание и ужас в глазах во время миролюбивых, добрых (ну, насколько мог, настолько я и старался быть милым — уж, как могу) расспросов, поначалу веселили. А вот в бешенство меня приводить стало то, что каждый раз беседа заканчивалось одним и тем же результатом — никто ничего не видел и не знал, как бы ни был напуган и как сильно бы страх перед принцем черных драконов не лишал их храбрости, они все лгали мне — они ненавидели меня и эта ненависть быа сильнее их страха. Поначалу, глухое раздражение скоро переросло в яростное желание наказать. Но принимали нас во всех городках и деревнях по высшему разряду, сразу предоставляя лучшие кушанья и обеспечивая комфорт при ночёвках — придраться мне было не к чему.
На территории оборотней пришлось появиться на аудиенции у их Вождя, дабы испросить разрешения на облёт его владений. Мне он очень понравился: серьёзный, умный мужик. Кожа красивого чёрного цвета, выразительное лицо, и сам крупнее меня в человеческом обличье, широкий какой-то. Жаль я не увидел какой он зверь, наверняка же хищный и мощный. Да жаль. Я почувствовал себя с ним на равных, этот самец пусть и слабее меня, когда я дракон, но умом и мудростью, да и хитростью, что читались в его взляде, он мне форы даст, уж точно. Уважаю. А когда увидел его самку, Анну, от внешности которой защемило что-то в груди, я понял, что она скоро станет матерью. И тут я себя удивил — себя дракона, дав внезапную клятву себе, что эту семью я никаким драконам, если что, в обиду не дам. Никому! Даже если мой папаша со всем своим величеством будет иметь что-то против них. Ну это на будущее, если что! Авось, обойдется.
Поведение оборотней разительно отличалось от человеческого. Они, хоть и уважали наш статус и осознавали, что раса драконов намного сильнее их физически в обороте, но вели себя достойно, не выказывали страха или боязни, а уж тем более раболепного подобострастия. А вот врут или говорят правду, по ним было не понять. Нам очень помогало то, что с нами путешествовал Роман. Он на переговорах, да и просто в кулуарах, отводил некоторых самцов в сторону и сам спрашивал у них о подробностях и новостях последних недель — не видели ли они вдруг чего-нибудь подозрительного. Но его лукавый взгляд, изредка бросаемый в мою сторону, я понять никак не мог. Будто он что-то от меня скрывает и под страхом смертной казни не скажет, что именно. И надо бы его «разговорить» как следует, но причинять ему боль я не хотел категорически, ведь если упрётся, ничего всё равно не скажет, а мне придётся его наказать, не терять же лицо перед сопровождающими меня драконами, а это уже не дружба — слуг и рабов мне и без оборотня хватало. Так что пытки и наказания отменяются — все, что оставалось — терпеть. Ждать, что Ромка сам мне откроется или я изловчусь и хитростью выманю из него правду, не будь я черный дракон! Посмотрим тогда, чья усмешка окажется загадочней и хитрее!
Но и владения оборотней, в конце концов, закончились — поиски на этих землях не принеся нам ничего нового — а жаль.
А значит, перед нами замаячила аудиенция у короля вампиров, чьи земли примыкали вплотную к территории оборотней. Хоть и было уже время к вечеру, но принять нас король вампиров не отказался. И если у оборотней ни во дворце, ни в поселения я вампиров не видел совсем, то у вампиров оборотни встречались на каждом шагу, причём обращались с ними, едва ли не почтительнее, чем с самими вампирами. Пока шёл с провожатыми по величественному зданию дворца, узнал много о жизни вампиров, много удивило. Оказалось, не все вампиры в состоянии прожить без своего «источника жизни», только высшие способны на такое. Да и большинство браков заключалось между вампирами и оборотнями, хотя встречались и вампирские семьи с оборотнем в качестве третьего члена семьи.
Аудиенция проходила в тронном зале, присутствовала вся королевская семья. Выглядело все торжественно и величественно, никакой фамильярности или панибратства — все строго по этикету и согласно табели о рангах. Я получил полный набор положенных принцу крови почестей, но я почувствовал сильнейшее внутреннее напряжение в поведении, внешне безупречно невозмутимых, принца Яна и его супруга Василия, явного оборотня. Видно было с какой неохотой они разговаривали со мной, какая скрытая неприязнь таилась за их вполне вежливыми лицами. Видел я их впервые — чем вызвана такая реакция на меня, я не понимал, да и не стремился особо понять, может, у них на драконов аллергия, главное, получить разрешение на опрос жителей данного королевства и беспрепятственные полеты в пределах государства. Король Михал тоже выглядел напряжённым и разрешение давать не торопился, попросил время подумать до завтра. На том и разошлись.
Несмотря на очевидную неприязнь наследника и его супруга, поселили нас во дворце у вампиров в роскошных апартаментах, стиль которых я нашел элегантным. Тканевые обои сочетали черный, белый и фиолетовый цвета в таких причудливых вариациях, что я диву давался фантазии того, кто отделывал эти покои. Балдахин над огромной кроватью, гармонично вплетшийся в основной интерьер, покоился на гладких коллонах того же цвета и материала, что и шкаф, массивный комод и стол со стульями — из шикарного морёного дуба, с фиолетовым же оттенком. В углу комнаты — дверь, пройдя в которую оказываешься в не менее роскошной ванной. Пожалуй, моя собственная спальня во дворце отца смотрелась намного скромнее этой гостевой комнаты. Комната для слуг, расположенная ровно напротив ванной комнаты, перекликалась оттенками с господской, и кровать в ней была, судя по виду, хоть и узкой, но не менее удобной. Вот это я понимаю шик.
Когда я очнулся от созерцания деталей обстановки, задумался, что, явно, вот сейчас, во мне включился эстетический вкус того, другого — бывшего хозяина моего тела. Иначе, с чего мне, псу, все эти рассуждения о шике и стиле да еще со знанием таких тонкостей — откуда бы взяться?! Да и в мыслях дракон частенько прорывался, в эмоциях — все эти сожгу, съем — это же явно, не мои мысли. Мои — это желание иметь надёжного друга, на которого я мог бы положиться и доверить то, что не могу сказать больше никому. Хотя подобного доверия я пока не удостоил никого, даже Ромку, пусть и чувствовал — не предаст, если скажу. Но хоть интуиция и говорила о его верности, для начала, надо эту верность заслужить. Это я понимал, как никто. Сам когда-то смог отдать свою верность тому, кто любил и берег меня с самого детства. Больше в моей жизни таких не было, но я не перестаю надеяться, что кто-то всё равно появится — обязательно будет, надо только найти его и приручить. И это не Ромка, или Ромка? Душа тянется к тому, Золотому из сна, но вдруг это только чувства и мысли того, другого во мне. Как разобраться? Или разбираться уже не нужно? Нужно просто научиться с этим жить. Теперь я — вот это всё со всеми этими мыслями, котрые мои собственные, каждая из них — это я в своем проявлении, и я отныне намного больше, чем просто верный пес своего хозяина.
Ужин нам с Романом доставили в комнату, после того, как сославшись на усталость, я высказал желание отдохнуть после целого дня, проведенного в небе.
Комнатку для слуг уже занял Ромка, приготовил постель для сна и, осведомившись больше для формы, не хочу ли я первым сходить в ванную, отправился мыться. «Хоть и расположился как слуга, но поведение отнюдь не раболепное», — отметил, усмехаясь про себя я. «Да и пусть, мне нужен друг, а не раб, и это его поведение мне даже очень нравится, веди он себя по другому в том лесу, я вряд ли бы захотел взять его с собой».