— Ром, у меня к тебе есть дело и помочь мне в нём можешь только ты! — буквально выкрикнул я, перекрывая разноголосый говор. А Рома не заставил себя ждать — тут же оставил Мика, которого обнимал до этого, шепча ему что-то на ухо, и подошёл.
— Мне нужна сюда твоя сестра, Богиня Судьбы. Я бы и сам мог отправиться за ней, но у меня есть ещё одно безотлагательное дело, а затягивать всё я не хочу, да и действующие лица все здесь. Ты же Бог! Ты сможешь мне в этом помочь, или мне Верочку попросить? — напрямую выложил свой вопрос я, не забыв подковырнуть божественное самолюбие, чтоб уж наверняка подействовало.
— Гриш, в чём вопрос, конечно сделаю! Уверен, что Майри и сама уже собиралась нас здесь посетить, да что-то вот задержалась. — не стал отпираться Ромка.
А я полный решимости выяснить всё и навсегда отправился на поиски Анзора. Помог мне всё тот же стражник, уже сменившийся и как оказалось разыскивающий меня, чтобы предложить себя в качестве телохранителя к супругу короля, как он мне объяснил свои действия. А мне очень согрело душу, что даже охрана считает меня полноправным супругом Анзора. Так чего ж я куксился-то?
Не знаю можно ли доверять этому незнакомому дракону, но чем-то он был мне симпатичен, наверное, тем, что безоговорочно признал меня парой своего короля. И хотя обещать я ему пока ничего не стал, но дал понять, что мой голос будет при выборе на его стороне.
Повеселевший охранник провёл меня в кабинет Анзора, где он находился наедине со стопой каких-то бумаг, в которые он и смотрел, невидящим похоже ничего, взором, прикладываясь к бокалу с вином.
— А вот этого, дорогой мой, нам сейчас совершенно не надо — к нам с визитом ожидается очень высокая гостья — так что только трезвое лицо и абсолютно адекватное поведение. — известил о скором прибытии Богини я. — Но прежде я хотел бы донести до твоего сведения, что я просто так не сдамся и уйду только тогда, когда ты напрямую скажешь, что я тебе совершенно не нужен. И то я ещё подумаю!
Во вскинутых на меня глазах застыло непонимание того, о чём я тут ему говорю. Я уж было подумал, что он про гостью меня расспрашивать будет, а оказалось всё совсем не так.
— А кто вас, любезный мой, отпустит, не подскажете мне? О каком таком уйду и не нужен шла речь? Я не для того столько времени разыскивал вас и добивался, чтобы просто так взять и отпустить. Я слишком долго тебя ждал и безмерно люблю. — признание в любви и переход с официального вы на интимное ты заставило и меня недоумевать. Нет, мне конечно очень приятно, да что там говорить я безгранично счастлив, что Анзор меня любит, но, что тогда он хотел показать, покинув меня одного в комнате с прахом Сени?
Кстати, да, прах-то надо собрать! Вдруг он Майоринье для воскрешения Сени понадобится! Но прежде послушаю что мне ещё скажет этот невозможно самоуверенный и любимый дракон.
А Анзор сидел, глядя в стол, даже после признания в любви не подошёл и не поцеловал. Вот и как это понимать? Оказывается, он не просто так, глаза-то опустил, они у него слезами налились, которые он старательно прятал.
— Понимаешь, Гриш, я, когда понял, что Сеню сжёг, то словно меня кто по голове стукнул. Очнулся, а его уже нет. Понимаешь, нет моего истинного, родного и любимого. И в этом виноват только я. Да я тебе в глаза-то побоялся посмотреть — ты так убивался по нему, что мне стыдно стало до невозможности, что своими действиями одного любимого погубил и второго до истерики довёл. Я и ушёл чтобы ты хоть немного без меня забылся и успокоился. А ещё боялся, что ты меня ненавидеть начнёшь за то, что я сделал. Но всё равно я тебя никуда от себя не отпущу — я не могу больше быть один, без тебя. — Анзор преданно по-собачьи смотрел на меня.
— Ну всё! Больше я терпеть не намерен! — подошёл и сграбастал этого упрямца в объятия, целуя его мокрые глаза.
«Стоп! Преданно по-собачьи! И глаза мне ведь при встрече знакомыми показались!» — я медленно отстранился от Анзора, заглядывая в его глаза. «Точно, они самые! Те, что я видел при свете молнии перед своей смертью там, в другом мире!» — опять свела Судьба. Никуда нам, похоже, друг от друга не деться ни в одном мире Вселенной.
— Анзорушка, а скажи ты мне, дорогой, а кем ты был в той, другой жизни, а? — обратился я ласковым тоном к ничего не подозревающему дракону. Тот немного замялся, но ответил честно.
— Понимаешь, Гриш, я там собакой был, точнее кобелём. Злым и эгоистичным малость. Это я в этом теле благородства поднабрался. Тот, кто до меня в этом теле был, конечно, тоже не подарок — сколько раз Ромке меня сдерживать и учить приходилось, пока мы тебя по всему здешнему миру искали. Но от него мне досталась верность королевству и тяга к тебе. И за это я ему больше чем благодарен. Я словно нашёл своё место жизни, то для чего я был рождён. И ты неотъемлемая часть этой жизни. И Сеня был тоже. — на последних словах прекрасные драконьи глаза с вертикальным зрачком опять затуманились. Но долго унывать я ему не дал.
— Хорош горевать, надо к визиту готовиться, а ты даже и не знаешь кто к нам припожаловать должен! Сама Богиня Судьбы — создательница этого мира! Так что бегом готовиться, и прах Сени собрать надо. Надеюсь, она смилостивится и воскресит нам с тобой нашего героя. Кстати плакал я и оттого, что Сеня умер, но больше от облегчения, что тебя вовремя спасти удалось! В следующий раз давай лучше сразу друг другу всё рассказывать, чтобы никаких непоняток больше не возникало. Согласен? — и ответ я дождался — Анзор накрыл мои губы своими, целуя не столько страстно, сколько бережно. Вот весь он в этом! Всегда о других думает больше, чем о себе. Чем скажите я заслужил такое счастье?
37 глава
Голдиолус/Гриша
Просьбу мою Рома выполнил с размахом. Не знаю, как он там сестрице своей приглашение явиться к нам отсылал, но портал, которым она прийти должна выполнил на загляденье — самый, что ни на есть божественный.
Сейчас во всю стену в парадной зале просвечивало белое пушистое облако, которое ещё чуть и, кажется, вплывёт внутрь залы. Живописно раскиданные подушечки представляют собой комфортное кресло, на котором восседает Богиня Судьбы Майоринья — создательница этого мира. Вот Рома взмахнул рукой, и послушные его повелению появились широкие мраморные ступени. По которым он, элегантным жестом предложив руку, и свёл к нам Богиню, по совместительству являвшуюся и его сестрой. Всё происходит величественно-торжественно, под негромкую приятную музыку. Мне кажется, что-то такое я слышал в том другом мире, который сейчас воспринимается мной, как нечто далёкое и наполовину забытое. Нет, я конечно, ничего не забыл, но память всё подёрнула дымкой прошлого, оттого оно и кажется сейчас чем-то нереальным, будто происходило совсем и не со мной.
Девушка в лёгком шифоновом платье цвета шампань чудо, как хороша. Платиновые волосы забраны в высокую причёску, на манер древнегреческих богинь, увенчанную диадемой, камни которой преломляют солнечные лучи, пробившиеся в залу, как только облако, повинуясь очередному Роминому знаку, с достоинством уплыло куда-то за грань видимости. Да о чём это я — Богиня она и есть, даже стрекозиные крылья, сложенные сейчас за плечами, не убавляют её величия, лишь подчёркивая статус.
Впрочем, величие величием, но как только нога Майориньи ступила на узорные плиты дворцовой залы, она, нимало не смотря на своё происхождение, дружелюбно всем улыбнулась и прошествовала ближе к нам, стоявшим чуть не навытяжку в одной шеренге. Я, общавшийся в образе дракончика с Богиней на её полянке, поначалу не совсем понял зачем это надо, но потом поразмыслил и до меня дошло, что не каждый день нас удостаивает своим визитом Божество — мать этого мира. И хорошо, в конце концов, что мы можем её принять так, а не на каких-нибудь развалинах, или на горе трупов, оставшихся от недавней глупой, но страшной войны.
Девушка лёгкой стрекозой порхнула к Вождю оборотней Асите и ухватив того за руки, совсем не по божественному задорно заулыбалась.