То, что ничего от Брока не сможет подцепить, даже если тот поймает тут сифилис или триппер, Барнс был уверен, но у них не было с собой ничего, что способно было бы это вылечить. А сколько стоят услуги лекаря, и как он будет производить лечение, и, что хуже всего, а поможет ли оно вообще, или это сплошное шарлатанство? У Барнса было много вопросов по этому миру, но задавать их пока было некому.
— Сколько у нас денег и, как думаешь, если загнать те два недомеча хотя бы на лом, с них можно чего выручить, раз они тебе на халяву достались? — поинтересовался Барнс, прикидывая, что меч — это неплохо, но лучше арбалет. Маленький, компактный, он видел такие в их родном мире. И, если понадобится, можно пойти в наемные убийцы.
— Поглядим — увидим, — протянул Брок, обернувшись назад и вглядываясь в даль, надеясь с кем договориться и до города на телеге там проехаться. — Я бы лошадей купил, тут конечно не расстояния, ходили и подальше, но, может, я рыцарем почувствовать себя хочу, мечтаю прямо, — подмигнул он. — Даму сердца вперёд себя посадить и в закат ускакать. Барнс, будешь дамой моего сердца или ты умеешь и на лошадях скакать?
Позади них показалась груженая дровами телега.
— Никогда не ездил верхом, — признался Барнс, которому отчаянно захотелось стать этой пресловутой дамой сердца и убраться с Броком в закат. — Но не думаю, что это сложно. Смотри, — Барнс ткнул в карту, о понятии масштаба тут явно никто не слышал, — до города должно быть больше дня пути пешему точно. Телега, конечно, вариант, но я хожу быстрее, чем она едет. А вот тут перекресток, как думаешь, там гостиница есть? Только, наверное, там забито все… И, знаешь, давай с мужиком на телеге я попробую договориться. А то ты как-то слишком радикально это делаешь.
Пожав плечами, Брок отвернулся, позволяя Барнсу договариваться самому, раз так ему этого хотелось.
А ведь он почти всерьёз спросил по даму сердца. Сколько бы он ни договаривался сам с собой, сколько ни решал забить на Барнса и получать удовольствие только от разглядывания его, как красивой смертоносной винтовки, всё равно сдавался, дразня его и просирая любые попытки справиться.
Они стояли со своими тюками на дороге, по которой медленно ползла по направлению к ним телега. Грустный битюг с мохнатыми бабками тащил ее, изредка погоняемый мужиком в соломенной шляпе. Лица под шляпой было не видно, но, судя по осанке, это был, скорее всего, старик.
— Лезьте на телегу, — стариковским, чуть дрожащим голосом предложил мужик в шляпе, остановившись недалеко от них, даже договариваться не пришлось.
Подхватив оба узла, Барнс хотел и Брока за собой потянуть, но вспомнил, что тот сам ходить умеет.
— Спасибо, — сказал он, проходя мимо старика в шляпе. — А докуда едете?
— До постоялого двора на перекрестке довезу, — отозвался старик, приподнимая шляпу. Все лицо его избороздили глубокие прорези морщин, а кожа была в возрастных пятнах. Барнс не представлял, сколько ему могло быть лет. Казалось, что вся сотня. — А ежли вам в город надо, то могу завтра довезти, но вы мне, сынки, поможете тогда. Погрузите-разгрузите тележку мою.
— Договорились, — тут же ответил Барнс. Разгрузить и загрузить телегу, да такую небольшую, было делом нехитрым, а вдвоем так и быстрым. Зато не пешком идти.
По итогам начала их приключения, у них уже были кое-какие деньги, железки, которые можно продать и выручить еще немного денег, карта окрестностей без подробностей и теперь вот транспорт. Это было не так плохо, потому что они могли оказаться в тюрьме, на плахе, в рабстве или просто сдохнуть еще до того, как их занесло в этот странный фэнтезийный мир.
Брок окинул заинтересованным взглядом старика и забрался в телегу так, чтобы быть к нему поближе, намереваясь поговорить и узнать что-нибудь полезное в дороге. Такие обычно любят делиться мудростью прожитых лет. Брок усмехнулся про себя. В свои почти пятьдесят он и сам для местных, да и для большинства из их мира, был уже стариком, что, правда, никогда не мешало найти любовника на ночь.
— Спасибо, отец, — улыбнулся Брок. — Мы гости в ваших местах. В Варлавские пещеры к оракулу идём, сестра вон этого обалдуя, — он кивнул в сторону Барнса, — послала про дитё узнать. А ни кто он, ни чем берёт, мы не в курсе. Может, подскажешь чего?
— Да врут все про этого оракула, — дед причмокнул и чуть тронул поводья, лошадь пошла вперед, медленно переступая ногами, тяжело таща свой груз. — Спит он, оракул этот. Зря вы, сынки, к нему едете, ох зря. Только время напрасно теряете. Давно уже он ничего никому не пророчил, а люд все идет и идет. Слышал я, да все слышали, кто оракула разбудит, тому откроется великая тайна. Вот все тайну и бегут узнать.
Дед внезапно поднял голову, повернулся и посмотрел прямо на Брока слепыми бельмами давным-давно ничего не видящих глаз.
— Не нужна она, тайна эта, никому, — отвернулся он, снова надвинув шляпу на глаза.
Барнс, сидевший рядом, обалдел. Ему, конечно, тоже не всегда нужно было видеть, чтобы что-то сделать, но ехать в одиночку на телеге… С другой стороны, может, у него лошадь обученная хорошо. Так или иначе, стало жутковато.
Тронув Брока за руку, Барнс вопросительно на него посмотрел, но ничего не сказал.
А Брок задумался. Что-то странное было с этим миром, и он никак понять не мог, что именно. Вроде как в классическую фэнтези-книжку попали с чудовищами и благодарными селянами, но в то же время всё казалось каким-то вывернутым наизнанку, возведённым в степень, словно подогнанным именно под них, их силу и возможности.
— Спасибо, отец, за науку. Но мы всё равно, наверное, сходим, хоть у пещер этих постоим, может, выстоим что. Спасибо.
Перебравшись обратно, Брок сел рядом с Барнсом, невольно притёршись к его плечу.
— Что-то, кажется, именно мы и разбудим этого их оракула, вот прямо левой пяткой пиздец чувствую подкрадывающийся. И сами потом их «великой тайне» рады не будем. Ничего, живы будем — не помрём.
— А если нет? — предложил Барнс. — Не проснется оракул. Не такие мы волшебные. Доберемся — узнаем, не грей себе мозги раньше времени.
Барнс развалился на дровах, насколько они позволяли развалиться на них вообще, заложил руки за голову и смотрел в голубое небо. Он не знал, разбудят они оракула или нет, но в целом с Броком был согласен. Словно кто-то придумал для них этот сценарий и теперь вел по нему, словно поезд по рельсам. Если все, что с ними случилось после того, как они очнулись, было не случайным, а хорошо спланированным? Что, если все это какая-то симуляция, а они с Броком лежат сейчас в отключке где-нибудь, и хорошо, если в больничке, а не на поле боя?
— А вы нам в городе подскажете, в какой… таверне… — нужно было перенимать местные названия. У Брока как-то легко получалось, а он, дитя прогресса (и еще какое дитя), не мог сразу перейти на эту какую-то панибратско-выспренную манеру общения, — остановиться лучше?
— Нет, милки, не подскажу, — дед стянул шляпу, утер рукавом лысину и водрузил шляпу на место. — Я в городе-то никогда не останавливался.
— А вы про Кабуру слышали? — вдруг спросил Барнс, ему было интересно, что еще за две деревни терроризировала эта живность.
— Слыхал, как не слыхать, брата моего младшого еще к ней отправили, — легко отозвался дед, словно это его не особо волновало. А может, так и было. — А вы сами-то откудова идете? Рассказали бы старику, чего в мире делается.
— А мы из Нью-Йорка идем, — честно ответил Барнс, ему стало просто интересно, что будет, если он скажет правду. Словно в игре, в которой сохранился и пытаешься договориться с героем.