Присвистнув, Брок обернулся к Барнсу и расплылся в шальной улыбке. Вот что-что, а торговаться он умел.
— Я, конечно, их почти за бесплатно получил, — возмутился он. — Хотя и каждое дело должно быть как следует оплачено. Так что не обесценивайте мои усилия. Пятнадцать.
— Это чем же ты помог таким, что теперь дерёшь за них втридорога? — подался вперёд кузнец, насупив кустистые брови. — Семь и не больше
— Купидон я, бог любви и ебли, — парировал Брок. — Труд у меня неблагодарный, и клиенты всё больше о хуях думают, а не об оплате моих услуг. Двенадцать.
Вокруг уже начал собираться народ. Любопытствующие горожане, раскрыв рты, с интересом следили, чья же возьмёт в вечном споре продавца и покупателя. Где-то в задних рядах и вовсе развернули тотализатор, выясняя чьё «хочу» покруче, и кто срубит деньжат.
— Да за такие деньги я сам тебе подставлюсь и жопу раздвину, но из уважения к твоей профессии десять золотых, — рыкнул кузнец и протянул ладонь.
— Согласен на десять! — в тон ему ответил Брок.
Как понял Барнс, когда Томас вынес им деньги, он выгреб все свои запасы денег, потому что было ощущение, что им десятку центами разменяли. А всего-то у него нашлось только пять золотых, остальное серебром и медью. И Барнс возблагодарил двадцать первый век с его банковскими картами, когда не надо за собой таскать килограммы мелочи. Но все деньги влезли в два объемистых кожаных мешочка.
— Теперь портной, я видел вывеску, когда через город шли, — Барнс молча махнул кузнецу на прощание, и развернулся, увлекая Брока за собой. — Потом снаряга и жратва, и валим отсюда. Мы с тобой, конечно, выглядим как оборванцы, и это нам повезло, что он не спросил, откуда у нас мечи вообще. Но теперь полгорода знает, сколько у нас бабла.
Барнс вспоминал свою юность, когда, если ты хреново выглядел, плевать все хотели, сколько у тебя денег, это сейчас клиент всегда прав, а раньше оборванцев гнали в шею. Да и сейчас гоняют, просто меньше. А тут, считай, повезло. Только теперь из города сваливать надо было еще быстрее, потому что Барнс кожей ощущал, как по городу разносился слух о том, что два пришлых получили десяток золотом от кузнеца. Откуда у этого кузнеца столько денег, Барнсу было не особо интересно.
Интересно ему было, как попасть домой, хотя вот сейчас уже домой он хотел не сильно, потому что Брок был рядом, а не у себя дома, общался с ним, а не со Страйком и верным Роллинзом. Вдруг они смогут перестать цепляться то к словам, то к делам и хотя бы попытаются подружиться? О большем Барнс и мечтать не мог.
Брок и сам понимал, останься они на ночь, могут познакомиться с человеческой жадностью, а потому, ощетинившись своей лучшей из “улыбок”, он подхватил Барнса под руку и потащил подальше от скопившейся толпы. Это только они знали, на что способны, а местные бандиты с огромным удовольствием пощиплют пришлых простачков, взявшихся торговаться вот так вот в открытую. За размахивание кошельком на людях нож под ребро можно было схлопотать и в Нью-Йорке.
Лавку портного отыскали достаточно быстро, Брок даже немного расстроился, слишком ему нравилось идти под руку с Барнсом и при этом не ловить неодобрительные взгляды прохожих. Казалось, здесь всем было всё равно, с кем ты. Он даже краем глаза поймал забавную сценку, как богатырского вида парень в явно самой нарядной своей одежде да ещё и с цветами подкатывал яйца к хмурому мужику средних лет в меховой жилетке и такими густыми усами, что там даже половину лица разглядеть не представлялось возможным. Молодчик краснел, бледнел, что-то мямлил, переступая с ноги на ногу, мял в руках злополучный букет. В какой-то момент усатый не выдержал всех этих плясок вокруг себя, отобрал цветы и так засосал парнишку, что Броку оставалось только завистливо присвистнуть.
— Что подсказать уважаемым господам? — начал было портной, но окинув их с Барнсом взглядом, быстро увял, нахмурился.
— Нам бы два добротных плаща да рюкзаки повместительней, — улыбнулся Брок.
— А денег-то хватит? — огрызнулся портной, потеряв к ним как к покупателям всякий интерес. — У меня приличная лавка, лохмотьев не держим.
— Хватит и ещё останется, — оскалился Брок.
Барнс оглядывал лавку, в которой готовой одежды было кот наплакал, и думал о том, насколько странный этот мир и по каким законам он вообще существует. Но в голову приходили только компьютерные игры, в которые ему нравилось играть.
— Два плаща, два рюкзака и четыре чистые рубахи подороже, — от домотканой рубахи почему-то все чесалось. Чтобы поторопить портного, Барнс улыбнулся самой милой улыбкой Зимнего, от которой даже у Брока стыла кровь в жилах, особенно на фоне пустых прозрачных глаз.
Дважды обойдя всю лавку по кругу и не найдя ничего интересного, Брок завис напротив исподнего. Панталоны с пышными кружевными оборками прямо притягивали глаз.
— Сладенький, а давай мы тебе трусики купим, — расплылся он в довольной улыбке, ткнув пальцем в панталоны. — Чтобы всё ценное в тепле держать.
Чуть склонив набок голову, Барнс осмотрел панталоны и почти нежно улыбнулся Броку.
— Ты хочешь удивить меня подобным пережитком прошлого? — он подошел к Броку и тихо сказал на ухо, напоминая. — Я родился в семнадцатом году, — и добавил уже громче: — Кружев слишком много.
Сам Барнс, очухавшись в двадцать первом веке, очень радовался современному мужскому белью, которое можно было надевать даже под обтягивающие штаны и не думать, что одежда будет страшно бугриться складками.
— Может, только и мечтаю о твоих ножках в кружевах? — поиграл бровями Брок, между тем внимательно следя за хозяином, слишком не нравился ему этот тип и не зря. — Вот эти лохмотья ты называешь плащом?
Брок ругался и торговался с азартом, перекрикивая портного, стучал кулаком по столу, доказывая что полсеребрушки за такие тряпки ему разве что идиот заплатит. Рубашки и вовсе готовы были расползтись на глазах, их и в руки брать было не обязательно.
Только через час хозяин плюнул на упёртого покупателя и достал из-за прилавка действительно качественные вещи, но и цену заломил такую, что Брок поначалу опешил, но спорить уже не стал, накинув на спину Барнса тяжёлый добротный плащ, застегнул, расправил на плечах и отошёл в сторону разглядывая.
— Хорош, — выставив вперёд большой палец, Брок снова обернулся к портному. — Берём! И те вон рюкзаки.
Когда весь этот цирк закончился, Барнс чувствовал себя как выжатый лимон, хотя в процессе торга не сказал ни слова вообще, он и в юности не был особо бережлив, хотя и понимал, что деньги нельзя пускать по ветру, но сейчас был готов выложить любую сумму просто потому, что ему это надоело. Все вот это вот. Гребаное фэнтези, грязное средневековье, пока что не наполненное магией ни на грош.
— Остальное ты пойдешь покупать без меня, — твердо сказал Барнс, когда они вышли из лавки портного. — И если ты будешь упираться так же, как здесь, я тебе сам голову отгрызу. Заебало. Все заебало. Если этот кошмар со мной на всю оставшуюся жизнь, то я кого-нибудь ограблю, чтобы жить как человек, заделаюсь самым крутым наемным убийцей и буду жить припеваючи. Хочешь со мной?
— С тобой хоть на рудники! — хмыкнул Брок, голодно облизав его взглядом. — Хочешь пирожок с яблоками?
Дальше дело пошло куда быстрее. Броку даже удалось уговорить Барнса не оставлять его в одиночестве на расправу лавочникам, за что сунул в ладонь одну из конфет, что всё-таки достал из узла.