- Что случилось? Достали карту памяти?
- Карту? Хм. Узнаешь, в свое время. Кстати, там друзей твоих доставили. Пока у нас, решают, что с ними делать.
- Как что? Меня! Меня к ним пустите! Я хочу видеть их!
- Проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека! – декламирует Гриша.
- Это откуда? Маяковский? – Литературу я подтянул.
- Есенин! Посмотри в интернете в исполнении Высоцкого, сильная вещь! Давай, топай, карманник!
Доложили о нашей прогулке. А мы никого и не заметили!
Рассказывать больше меня не просят. И за писанину не вспоминают. Я что, зря мучился? Сижу в приемной у генерала, скучаю. Секретаршу рассматриваю.
- Ты во мне дырку прожжёшь! – не выдерживает она.
- Извините. Вы такая красивая, не могу глаз оторвать! – видели и красивей, но нужно чем то заняться! Девушка зарделась, комплимент даже от такого сопляка приятен. Но ответить не успела.
- Денис, зайди, – выглянул из кабинета Гриша.
Внутри ничего не изменилось. Генерал тот же. Поприветствовал меня кивком и указал на стул. Говорит по телефону. Гриша не улыбается, что-то они замыслили. Окончив разговор, генерал встает и подходит ко мне. Поднимаюсь навстречу.
- Денис Александрович. Благодаря вашему мужеству, изобретательности и упорству мы смогли выполнить поставленную задачу. Вы, несомненно, достойны награды. Я лично буду ходатайствовать об этом, – жмёт мне руку.
- Вы нашли? Вы можете теперь объявить что отец не предатель?
- Да, конечно. Это и так было возможно. Но есть проблема. Присядь, - нажатием на плечи усаживает меня на стул. – Дело в том, что информация на карте памяти оказалась повреждена. Наши специалисты сейчас работают над ней, частично извлекли данные, но пока полной картины нет. Для ученых, возможно, этого будет достаточно, мы передадим им всё для работы, как только убедимся, что ничего больше нельзя сделать. В связи с этим есть просьба и к тебе. Ты говорил, что часто находился в лаборатории и слышал разговоры. Наши психологи могут попытаться извлечь из твоей памяти информацию. Малейшая зацепка может сыграть роль.
- Психологи? – не нравится мне слово.
- От тебя нужно согласие на гипноз. Никакого вреда для тебя не будет. Это совершенно безопасно.
Ага! Вам верить … Интересно, если откажусь, так просто отпустят?
- Ну, я не знаю. Если так важно. Но только в присутствии дяди Юры! – Отец сказал доверять крестному и всё!
У генерала промелькнуло на лице недовольство, но быстро исчезло.
- Как скажешь. Григорий Иванович, созвонитесь с его дядей, когда он сможет подъехать.
- А я могу пока увидеть ребят? Моих друзей, с Иркутска?
- Да, сейчас проводят. Они пока в камере, пусть тебя это не тревожит. К ним никаких претензий нет, в ближайшие дни устроим в подмосковном интернате.
- В камере? – Друзья в камере, а меня не должно тревожить! – Почему им нельзя пожить пока у меня? То есть у моего дяди? Вы все равно там держите охрану. Тимка, тот вообще ничего не знает!
Генерал уже откровенно недоволен, нахмурился.
- С ними побеседуют, потом возможно разрешим. Скажи спасибо, что тебя сразу сюда не привезли. Вот Григорию Ивановичу, конкретно. От меня он выговор получил.
- Спасибо Григорий Иванович! – поворачиваюсь к Грише. – Один вы тут человек!
- Разрешите я провожу, Леонид Данилович? – получив подтверждение Гриша быстро выталкивает меня из кабинета. В коридоре, на ходу, вразумляет меня. – Не выделывайся, Денис, а то точно будете втроем сидеть в камере!
Я резко останавливаюсь, так что ему приходится сделать шаг назад.
- Вот так и сделаем! Останусь с ними, пока не отпустите всех. И никакого гипноза! Мне к камерам не привыкать. Решайте свои дела – мы подождём!
- Денис! Не веди себя как капризный ребенок! Тебе и так навстречу пошли. Могли твоих друзей в Иркутске закрыть надолго, и не узнал бы, куда они делись. Если держим тут – значит, есть на то причина. При генерале такое заявишь – он так и сделает, еще и обрадуется, что ты сам захотел. А гипноз могли провести не спрашивая тебя. Поверь, у нас такие спецы – и знать не будешь, что был под гипнозом.
- Пофиг! – Я завелся. – Ведите к генералу, и ему скажу!
- Иди, давай! – Гриша подтолкнул вперед. – Пообщаешься с ними, успокоишься. Как раз и Юра подъедет.
Пацаны вскакивают, когда мы заходим. Богдан при виде меня заулыбался, Тимка выглядит унылым. Обнимаю их по очереди.
- Общайтесь пока, как Юра приедет – зайду, – Гриша выходит, щелкает задвижка.
Для камеры неплохо. Кровати с деревянными спинками, столик, стулья. На столике телефоны лежат, не забрали. Шнурки, ремни, всё на месте. Возможно я и погорячился.
- А параши тут нет? Куда в туалет? – озираюсь по углам.
- А вон кнопка у двери. Если что нужно – нажимаем. Отводят или приносят, поесть или воды, – объясняет Богдан. – Да, твой телефон, возьми. Позвонить хоть тебе можно будет.
- У меня новый, вот, – достаю нетфон.
- Ух ты! Дай позырить! – отдаю Богдану игрушку и переключаюсь на Тимку
- А ты что грустный такой? Вас не били случайно?
- Нет, за что? Сказали, что переведут в другое заведение и всё, – всё-таки Тимка не такой какой-то.
- А что там Хасан и остальные? Не трогали вас? Блин, нужно пацанам сообщить, что физик в органы стучит. У вас номера есть чьи-нибудь?
- Тут глушат связь, – не отрываясь от нетфона, сообщает Богдан. – Ни интернета, ни сети. Я правда взломал один вай-фай, но сигнал слабый, обрывается.
- Пустили волка в овчарню! Ты тут за пару дней все секреты выведаешь! Мне номер запиши Игоря или Кирилла, я потом позвоню.
- Не надо звонить, – Тимка так тихо говорит, еле расслышал.
- В смысле не надо? А если лишнее что при нём ляпнут?
- Это я
- Что ты? – не понимаю его.
- Я о тебе рассказывал. Меня вызвали перед твоим приездом и заставили. Сказали – выбирай. Или в колонию или информатором будешь.
Богдан чуть не уронил нетфон, замер, глядя почему-то на меня, а не на Тимку. Да уж, вот чего бы никогда не подумал. Почему признался? Совесть заела? Тот я, который был до монастыря, мог сейчас ударить Тимку. А нынешний … Поставил себя на его место. Убеждать эти волки умеют, пригрозили пацану изнасиловать, живи потом с этим в колонии. Сам на что угодно соглашусь, если раком поставят. Буду делать потом или нет, это уже другой вопрос. Вот за это можно и врезать!
- Тима, – Положил руку на плечо, почувствовал, как он вздрогнул. – Заставить могут любого, в этом я тебя не виню. А вот сказать мне об этом мог и раньше. И мы бы вместе подумали, что тебе им рассказывать. Вот за это – получи!
Резкий удар в солнечное сплетение. Больно, но быстро проходит. Так надо, теперь он будет считать, что я с ним в расчёте. Богдан открыл было рот, так и захлопнул, ничего не сказав.
- А теперь мир, – протягиваю руку, когда Тимка разогнулся. – Ошибки у всех бывают, но не все умеют их признавать. Друзья?
- Да. Спасибо, – сжимает руку. На лице еще не улыбка, но глаза ожили. Появился огонёк.
- А теперь парни о будущем. Вас обещают в пригородный интернат отправить в ближайшее время. Я пытался вас к себе вытащить, пока не ведутся.
- Ничего, мы обождём, – заверяет Богдан, Тима подтверждающе кивает.
- Думал с вами посидеть, но боюсь, это не ускорит дело. Телефонами обменяемся, созвонимся потом. Я пока не знаю, где учиться буду, возьму например и тоже в интернат. Но в любом случае я рядом – в обиду не дам. Наследство мне, кстати, привалило, буду вам и финансами помогать. Вы главное учитесь нормально, потом вместе поступим куда-нибудь. Решим позже.
- Как тебя зовут на самом деле? Телефон я свой и Тимы записал, сейчас твой внесу. Имя нужно!
- Денис. Но можешь и старое, Лиен! Мне оно нравилось.
- Тогда запишу старое, для конспирации.
Щелчок, входит Гриша.
- Прощайся с друзьями, успеете наговориться. Завтра постараемся их перевести на место.
- Пока парни, держитесь! – обнимаю сначала Богдана, потом Тимку. Тимоху сжал посильнее.
Гриша выводит меня во двор.
- Мы куда идем? На гипноз?
- Нет. Обстоятельства изменились, – Григорий улыбается. – Тех. отдел закончил работу. Информации достаточно для лабораторных исследований. Проверят, если всё подтвердится – готовим груди для орденов, а карманы для денег! Ты свободен, можешь оформлять документы на свою фамилию. Спасибо тебе, Денис Серебряков!
Вот почему я опять плачу?