Выбиваю трубку, что-то слишком быстро ее прокурил. М-да, неплохая добыча. Основное вспомнил, жаль, только рецептов зелий не было приведено. Магических имеется в виду. В целительстве все просто: кожуру и сок добавить в вино и дать настояться. По крайней мере, как израсходую армейские аптечки, будет, чем заменить анальгетик.
По наитию, рассекаю ладонь, смачиваю мандрагору своей кровью и убираю ее в ладанку, висящую у меня на шее. Убираю пустой флакон в поясную сумку. Поднявшись на ноги, отряхиваю плащ от песка и прочего сора. Теперь можно и возвращаться.
Все уже спят, кроме караульных.
— Удачно, друже? — тихо осведомляется характерник.
— Весьма, — ослабляю ремни бригантины. — Ценную добычу в Азове взял.
Он кивает и возвращается к костру, где и присаживается спиной к пламени.
Просыпаюсь незадолго до рассвета. М-м-м, уже кулеш поставили варить. А вот погода испортилась: небо затянуто низкими свинцовыми тучами. Похоже, будет ливень. Как же я соскучился по дождю! У кого-то он вызывает сонливость или ухудшение настроения, а у меня наоборот. Все у меня никак у нормальных людей…
Не успели: ливень хлынул как из ведра. Ничего не видно дальше пяти метров! Кот недовольно мяукает.
— Терпи, — тихо говорю ему, — думаю, к полудню доедем.
Вот и постоялый двор. Высокий забор из бревен. Большой двухэтажный сруб, крытый дранкой. Окна затянуты бычьим пузырем. Труба из кирпича, с валящими из нее клубами дыма. Конюшня и еще какие-то хозяйственные постройки. Оставляем коней на попечение мальчишек, а сами сдвигаем вместе несколько столов и садимся. Достаю Торквемаду и опускаю его на пол. Он отряхивается и запрыгивает мне на колени. Переодеваться в сухое никто не спешит. Вскоре приносят заказ. С большим количеством спиртного. Ем и пью без аппетита, да и вкуса практически не ощущаю.
— Лис, что ты не весел, друже? — толкнув меня локтем, негромко спрашивает Микола.
— Устал, да и дело трудное предстоит, — залпом выпиваю кружку вина.
— Расскажешь? Авось помогу чем.
— Здесь ушей слишком много…
— Пошли тогда прогуляемся, — перебивает он, — трубками подымим.
Выходим во двор, ливень уже прекратился. Набиваем трубки и дымим.
— Твой-то, какой интерес? — выпускаю в небо дымное колечко.
— Почему бы и не помочь брату характернику, — он ерошит волосы на затылке.
— А я то здесь причем?
— Не прикидывайся юродивым, все ты понял. Так в чем проблема?
— Мне надо попасть, — и шепчу ему на ухо, — в библиотеку нашего царя.
— Ух, ты и замахнулся! Есть нужда?
— Да, — киваю, делаю затяжку и выдыхаю дым.
— Морок не поможет, нужна личина кого-то доверенного, — характерник покачивается с пятки на носок, — разрыв-трава и точно знать, где находится библиотека.
— Ее приготовить не сложно будет, — пожимаю плечами. — А вот остальное…
— Да, тут надо подумать, — соглашается он. — Насчет грусти… Девку тебе надо повалять и все пройдет!
— Простой ты, — невесело усмехаюсь, — домой хочу, а все не получается.
— Держись, всему свой срок! — Микола залихватски улыбается и хлопает меня по плечу. — Пойдем по чарке выпьем, и спать. А завтра будем думать!
— Звучит неплохо, — докуриваем и выбиваем трубки, а затем возвращаемся в теплое нутро постоялого двора.
Хозяин постоялого двора клятвенно заверяет, что к утру, одежда будет постирана и высушена.
Только начинаю засыпать, как на грудь запрыгивает кот. Потоптавшись, он сворачивается клубком и начинает негромко мурчать.
Утро начинается со стука в дверь.
— Кто?
— Я принесла вашу одежду, господин.
Забираю у девушки стопку вещей и вручаю ей мелкую серебреную монетку.
— Я могу еще что-то для вас сделать?
Оббегаю взглядом ее фигуру. Все на месте, все весьма аппетитно выглядит, но нет ни времени, ни желания.
— Нет, — качаю головой и закрываю дверь.
Ливень так и не прекратился. Знамение это что ли? Или просто настала весна.
Вот и стольный град. Деревоземляные стены Великого посада, практически квадратные стены Китай-города и, конечно же, кирпичные стены Кремля. Шатровые крыши, приходящие на смену двухскатным. Дым на северо-западе, вроде там находится Пушечная изба, снабжающая Русь пушками, да колоколами. Виднеются то тут, то там купола и кресты церквей. Хм, надо искать постоялый двор подальше от них. Ешкин кот, а как я в Кремль-то пойду? Царь-то набожен до ужаса!
Фух, атаман выбирает постоялый двор почти у самого выезда из города. До ближайшей церкви пара кварталов, хорошо. Торквемада сразу убегает, видно решил улучшить породу местных кошачьих.
— Баньку затопи, — говорю хозяину, поймав его за рукав. — Пива, кваса, да девок симпатичных с вениками дубовыми и березовыми! Да и одежду не помещало бы постирать.
— Уже велел затопить, — кивает он, — вы откушайте, а потом и попаритесь!
— Тогда кабанчика давай, ушицы, капустки квашенной с огурчиками да вина хорошего! — вкладываю ему в ладонь золотые монеты. — Давай быстренько!
— Ты что, девку вчера нашел? — удивляется подошедший ко мне характерник.
— Они в бане будут, — шлепаю разносчицу по нижним выпуклостям. — Понял, что пока жив, то смогу сделать, а значит и горевать нет смысла!
— Давно бы так! — кивает он. — Поедим, попаримся, а там и решать будем, как в беде твоей помочь!
О, хорошая ушица, да хрустящая капустка с огурчиками, лепота! Правда, что-то разоткровенничался с Миколой, наверно действительно устал. Нет ни физических, ни моральных сил. Чувствую себя листком, сорванным с дерева: куда подует ветер жизни — туда и лечу. Просто отрешено наблюдаю за тем, что происходит вокруг меня. Усталость и апатия практически поглотили меня.
Еще и эта либерия. Сомневаюсь, что морок или личина поможет. Царь не дурак, да и если описания его внешности не врет, то он и сам не чужд магии. Да и кого-то, похожего на характерника наверно к присяге привел. Значит надо как-то договариваться, что-то посулить или сделать. Мало того, что там могут быть бесценные для меня знания, так там еще и две части нужного посоха!
С одной стороны это может привести к гибели Руси, но слово уже дано. А когда за душой ничего кроме него ничего нет, то начинаешь им дорожить, как всеми земными благами! Глупо наверно, но это мой случай, и именно мой странный кодекс чести все еще держит меня на плаву.
— Баня готова, — произносит подошедший трактирщик.
— Отлично, — встаю из-за стола, — сейчас возьму смену одежды и подойду.
Поднявшись в комнату, беру чистую рубаху со штанами и нижним бельем и, спустившись вниз, выхожу на улицу.
— Давай быстрее, — подгоняет меня характерник, — а то остынет или банники расшалятся!
— Да какая нечисть, — иду следом за ним, — она попряталась, едва услышав о нас!
Так перешучиваясь, заходим в предбанник и раздеваемся.
Ух, сколько жара! Крынки, видимо с пивом и квасом и шайка с распаренными вениками. А в довесок две симпатичные девушки в длинных исподних рубашках, уже облепивших тела, подчеркивая приятные мужскому глазу формы.
— Мы мыться будем или что? — спрашиваю, проводя ладонями по бедрам симпатичной брюнетки.
— Мыться, господин, — потупив взор, отвечает она.
— Тогда одежда помешает, — говорю и начинаю стягивать с нее одежду.
Действительно, фигура симпатичная: есть, на что посмотреть и за что подержаться! Характерник тоже свою обнажил полностью.
— Кваска на угли плесни, — говорю, растягиваясь на самом верхнем полоке.
Хорош пар, да с хлебным духом! Вот, и поры открываются, полчасика и можно спустится пониже, да венечником пройтись.