Подойдя ближе Торвальд-дроу, увидел лежащего на песке в лохмотьях слизи и клочьях тающей плоти Олдаса. Тяжело сев на колени и выплюнув изо рта кусок рыбины, он злобно прошипел:
- Проклятая тварь никак нажраться не может!
- Впервые вижу, чтобы кто-то так ненавидел свое Альтер-эго. Она же быстрая, грациозная и не боится глубин. Почти разумная. С ней хоть к черту в зубы... - начал было Торвальд, но Олдас его перебил.
- Быстрая сволочь, как торпеда и глубины не боится это верно. Но вечно голодная! Тянет в рот, что ни попадя! А ты потом думай на что у тебя аллергия и несварение желудка! - продолжал яростно отплевываться Салеван.
- Так ты, что не контролируешь её?
- Нет. Когда я оборачиваюсь, контроль надо все достается ей. Мне с трудом удается заставить ее сделать, что-либо. В основном у меня память, а у нее действия и принятие решений. Злая она, ненасытна и плохо контролируемая тварь!
- Оставим сантименты. Что ты можешь сказать о разведке? Нам еще лагерь разбивать, время к ночи, скоро парни вернуться.
Олдас почесал затылок и начал негромко, вспоминая, что было, что он видел:
- На глубину не ходил. Разведал мелководье вдоль пляжа. Хищники есть, но все мелкие, людям не опасные. ЭТА, поохотилась, нажралась! Дно в основном песчаное, водорослей мало, вода чистая и прозрачная. Видимость метров двенадцать-пятнадцать. Химический состав не определю...
- Оставь, хоть что-то химикам. Пусть поработают в лаборатории. Как кислород?
- Дышится легко, даже какая-то газовая эйфория, от переизбытка кислорода. В следующий раз попробую заставить ее уйти на глубину, посмотреть, что там, - тяжело поднявшись, Олдас шагнул в прибрежную воду и начал плескать ее себе на тело, смывая остатки слизи. - Пойду, прилягу в челнок, устал что-то.
В ближайших кустах раздался треск, и на пляж, помахивая хвостами, вышли две кошки. Трансформировавшись в людей, парни начали обустраивать лагерь: выносили из челнока палатки, ставили в отдалении мобильную химическую лабораторию и шатер временного центрального управления для командира. Лагерь оборудовали уже далеко за полночь. В небе над планетой медленно плыли две луны и подмигивали неизвестные созвездия...
Разведку вели уже четыре дня.
Командир требовал более тщательно изучать окружающую среду и воды океана. Поэтому Олдас в сопровождение Торвальда, вновь отправился к пляжу и, погрузившись в воду, большая белая акула ушла в глубины океана этого мира. Это был последний раз, когда видели Олдаса. Акула уже не вернулась. И парням оставалось гадать, то ли в глубинах водятся монстры крупнее и страшнее, чем пятиметровая белая, то ли акула все-таки взяла верх над сознанием человека и теперь дикая рыбина зубастая и вечно голодная рыщет в поисках жертвы, где-то в глубоких водах.
Это была первая и последняя жертва "Надежды-1".
А впереди еще были: "Надежда-2", "Надежда-3" и "Надежда-4"…
Глава 22.
Машина, неторопясь, ползла по шоссе. На широком заднем сиденье, ласково глядя на годовалого сынишку, сидела Алисия, осторожно придерживая сидевшего в креслице ребенка. Вот уже два года она одна. Алисия вспомнила свой страх и счастье, когда узнала, что беременна, вот только отца ребенка она обрадовать не могла этой счастливой новостью. Вот и рос Алан под материнской опекой, не зная, что такое любовь отца. На шестом месяце она узнала, что с ребенком что-то не так и Август Янович сам поехал с ней в Исследовательский Центр, как врач, наблюдающий ее беременность. После долгих, нудных, иногда болезненных анализов выяснилось, что ребенок несет в себе ген мутации, но пока спящий, а в крови и ребенка и матери благополучно следят за их состоянием, обитают и размножаются наномиты. Но что удивило ее еще больше, так это то, что и у нее в крови тоже есть ген мутации тот же, что и у Эрика, ее мужа. Профессор с тревогой ждал, когда ген проснется, как будет протекать мутация и не убьет ли она ребенка в чреве матери. Но вопреки чаяниям врачей все прошло обыденно и просто. За четыре дня до родов, утром, когда Алисия по своему обыкновению принимала душ, за ее спиной распахнулись два широких белых крыла. Алисия, сосредоточившись, убрала их в тень, как это делал Эрик и о них никто пока не знал, кроме одного человека, которому Алисия доверяла безгранично - только Август Янович был в курсе о ее крыльях. А спустя пару месяцев после родов и о крыльях маленького Алана, которые распахнулись во время осмотра у профессора. Вот так и жили на земле два ангела, пока третий был от них далеко за тысячи тысяч километров. В отличие от большинства аристократов Алисия не нанимала ни кормилиц, ни сиделок. Кормила и воспитывала сына сама, как и многие простые женщины ее мира.