- лорд Кайорен, я запрещаю вам приближаться к моей дочери. Если вы не дорожите её репутацией, я буду просить мужа о вашем увольнении со службы.
Кайорен дрогнул, побледнел, но глаза не отвёл:
- миледи, я глубоко сожалею, что вызвал ваш гнев и готов понести любое наказание. Но, поверьте, я глубоко и искренне люблю Санью.
- Убирайтесь! - Энна не находила слов.
Кайорен низко поклонился и, придерживая меч, быстрым шагом удалился.
- Ты уволена! - коротко бросила Энна горничной.
Вечером, когда из дальней поездки приехал Дэниар, его за руку потащили в библиотеку.
- Эни, погоди, я потный и пыльный, ты же не любишь меня такого целовать! - он смеялся, шагая вслед за женой. Но та даже не улыбнулась.
- Дэниар, ты знаешь, что наша дочь украдкой бегает на любовные свидания?
Владетель нахмурился:
- Ты что, Энна, какие любовные свидания! В её покоях полно кукол, она ещё малышка...
- Сообщаю тебе, эта малышка собралась замуж, и жених имеется, собрался просить у тебя её руки.
Дэниар вскочил с дивана, на который, было, присел:
- да я убью этого мерзавца! Но вначале прикажу выпороть его на площади плетьми! Кто он, ты его знаешь?
Энна с иронией смотрела на него: - знаю, знаю. И ты знаешь. Смотри, ты обещал, что прикажешь его выпороть!
Дэниар уже с неуверенностью смотрел на неё: - ну да, я не отказываюсь от своих слов, но кто он?
- Сын Брандена!
Муж на секунду прикрыл глаза, болезненно сморщился: - э-э-э, который? - Второй, Кайорен. - Да-а, - Владетель помолчал, - хороший парень. Церен давно зовёт его к себе на службу в качестве Главнокомандующего, потому что лорд Пренир всё собирается уйти на покой. Так вот почему он тянет, не уезжает. Санья его здесь держит! Ты будешь настаивать на порке?- Гнев вспыхнул в Энне с новой силой, - ты обещал, Дэниар! - Тот вздохнул, - ладно, я пойду, вымоюсь и переоденусь. Санья где? - Она наказана. Пусть посидит в своей комнате, подумает над своим недостойным поведением. И, Дэниар, я ни за что не допущу, чтобы наша дочь вошла в семью аль Ораш! Ни за что!
Энна не собиралась настаивать на порке незадачливого жениха. Она видела, как переживает муж, каким мрачным ходит Бранден. Знала, что горничные уже сообщили Санье, что ждёт её возлюбленного. Она хотела, чтобы все участники неприятного события сполна прочувствовали тяжесть проступка молодых людей.
Когда Имра передала ей просьбу дочери поговорить с ней, Энна была полна решимости обойтись с той сурово. На самом деле, Санья никогда и ни в чём не знала отказа, ей было всё дозволено и всё разрешено. Энна решила положить этому конец. Но когда в голос рыдающая Санья бросилась ей на шею, прося прощения, умоляя не наказывать Кайорена, она не выдержала. Обняла дочь, усадила её на диванчик, вытерла слёзы и нос и серьёзно и спокойно долго говорила с ней. Энна ничего не обещала и оставила в силе своё наказание, но голос и тон её были таковы, что Санья успокоилась.
Вечером Энне доложили о просьбе леди Элинэ принять её. Хозяйка вошла в малую гостиную и увидела жену Брандена... стоящую на коленях. И тут Энна дрогнула. Она быстро подошла к гостье, молча подняла её, плачущую, усадила в кресло, сама села рядом. Всхлипывая, та прошептала:
- пощадите моего ребёнка, миледи...
Энна криво улыбнулась: - а он пощадил репутацию моего ребёнка, леди Элинэ? Вы ведь знаете, что значит для девушки пройтись с молодым человеком, держась за руки,? Грязное пятно останется на всю жизнь... А ведь ваш сын - взрослый мужчина, в отличие от моей глупой маленькой дочери!
Комкая в руках носовой платок, опустив голову, леди Элинэ кивнула, тихо прошептала:
- я знаю, леди Энна, он виноват. Он и сам всё отлично понимает, но - пощадите...
Энна вздохнула. С этим пора заканчивать.
- Леди Элинэ, вашему сыну ничего не грозит. Я не собиралась настаивать на его наказании. Надеюсь, вы с мужем сможете его вразумить.
- Да, миледи, он обещал нам с Бранденом, что больше никогда не станет пытаться встретиться с Саньей наедине.
На следующий день, сразу после завтрака, лорду и леди аль Беррон доложили, что лорд Кайорен аль Ораш просит принять его. Супруги переглянулись.
- Зови, - с интересом сказал Дэниар.
Вошёл Кайорен, поклонился обоим.
- Лорд Дэниар, леди Энна, я глубоко виноват перед вами и леди Саньей! Я искренне прошу принять мои извинения и простить меня... - он помолчал, глубоко вздохнул, - милорд, миледи, я люблю вашу дочь и прошу у вас её руки!
- О! - Энна задохнулась от возмущения, посмотрела на мужа. Тот прикусил нижнюю губу, и она поняла, что он с трудом удерживается от смеха. Наконец он выдавил:
- пошёл вон, Кайорен!
А потом они посмотрели друг на друга и расхохотались. К счастью, дверь за Кайореном уже закрылась.
КОНЕЦ
Эпилог.
Прошло тринадцать лет...
Тёмным зимним вечером Энна сидела в глубоком уютном кресле малой гостиной первого этажа. Порывы ледяного ветра сотрясали оконные стёкла. Она зябко поёжилась, хотя в гостиной было тепло, положила на колени маленькую книжку, переплетённую в жёлтую кожу с медными уголками. Новые баллады были присланы ей недавно леди Зелинной, но у неё все не доходили руки их прочесть. Отвлекали дела, да и дети нуждались в материнском внимании.
Тринадцатилетняя Санья росла красавицей, была гораздо привлекательней, чем сама Энна в её возрасте. Дэниар с этим не соглашался, но Энна считала, что он просто не помнит.
Санья была любимицей отца. Ей прощалось многое, и если бы не строгость матери, он совсем бы избаловал дочь. Она ни в чём не знала отказа, и Энна лишь покачала головой, когда Дэниар купил ей жеребёнка - андаринца. Теперь Санья дневала и ночевала в конюшне. Её горничная жаловалась, что они с леди пропахли навозом.
Дэниар, конечно же, любил своих сыновей - десятилетнего Ярэна и шестилетнего Раймона, но к дочери питал особую слабость. Однажды он пояснил жене:
- понимаешь, Эни, она всё время напоминает мне тебя в юности: такая же хрупкая, беззащитная и доверчивая. Мне всё время хочется оберегать её, защищать и ... не ругай меня, пожалуйста, что я ей во всём потакаю. Пусть малышка всегда будет уверена в родительской любви.
Отложив книгу, Энна наблюдала, как мальчишки пытались устроиться на подлокотниках отцовского кресла, слушая его рассказ о битвах с кочевниками, погонях за пиратами, охоте на гроона. Санья, конечно же, сидела у отца на коленях, хотя Энна не раз говорила ей, что она почти взрослая девушка и ей неприлично сидеть на коленях у мужчины. Дочь удивлённо распахивала глаза:
- мама, но это же не мужчина, это папа!