Хорошо, что на море зыбь. Так-то я ее не особо люблю, но сейчас вызываемая ей качка мешает супостату по нам нормально стрелять. Нам она тоже мешает, конечно. Но у нас скорострельность несоизмеримо выше. А значит — шансов попасть куда больше. Просто по закону больших чисел. Что вскоре и происходит. Пара снарядов из очереди, выпущенной нашим вторым орудием, попадает по вражескому корпусу. Эмоциональные матюги «замполита» мне даже здесь слышно. Не доволен гражданин порчей будущего хозяйского имущества. Орет криворукие мол, куда стреляете. Объяснять дураку что при волнении, даже таком, попасть в какую-то конкретную точку можно только случайно, никто не стал. Заняты делом люди, не до ликвидации чужой безграмотности им.
Вскоре и вторая очередь накрывает вражеский корабль. Аккурат под полубак пришлась. Хорошо так легла. С теплотой в душе наблюдаю за тем, как стоявший на полубаке и садивший в белый свет как в копеечку «крупняк» проваливается куда-то в корабельные низы. Замечательно. Теперь бы еще пушку заткнуть. Но пушка затыкаться не собирается. Ответный выстрел прошивает угол рубки. Взрыва не последовало. Похоже, все-таки бронебойные. Был бы фугас — у нас бы были БОЛЬШИЕ проблемы. Командиры-то наши все в рубке. Да и второго поста управления у нас не предусмотрено.
Еще через несколько минут наши оппоненты наглядно продемонстрировали, что и фугасные снаряды у них в БК имеются. Рвануло не особо сильно, но чувствительно. В ответ наша очередь разнесла вражескую рубку. Надеюсь, их комсостав в ней полностью и полег. Дистанция уже прилично сократилась и в дело вступили наши «Браунинги». Один быстро покрошил чужую пушку и расчет, а второй, спаренный с автоматическим гранатометом, прошелся по палубе, выкашивая пулями и осколками всех, кто не спрятался.
Занимаем позиции для абордажа. Стоящая на продольной оси спарка стрелять уже не может, но бортовой «крупняк» продолжает лупить, прошивая насквозь вражескую кормовую надстройку. Оно и правильно. Так понадежнее будет. Закидываем крючья. Мой крюк соскальзывает с палубы, ни за что не зацепившись. Но четыре других сработали как надо. Стягиваем корабли бортами и сыпемся на вражескую палубу. Слышу, как Энрико командует кому-то остаться наверху и контролировать палубу. Но это явно не мне. Поэтому двигаюсь вслед за Оличем к расстрелянной кормовой надстройке. Занимаю место справа от двери и рывком ее открываю. Анте тут же проскакивает «гусиным шагом» внутрь. Я — следом за ним. Внутри никого. Держу ствол направленным на ведущий вниз трап. Олич проходит вдоль стенки и начинает медленно выдвигаться на «лестничный проем», готовый в любой момент открыть огонь. Судя по тому, что югослав не стреляет — на трапе никого лет. Не спеша, стараясь двигаться так можно тише, начинаем спускаться по трапу вниз. Мы успеваем дойти до середины, когда раздается стрельба. Хорошая такая, активная, плотная. Но нам не до нее. Проходим до конца трапа и упираемся в дверь. Снова становлюсь сбоку, когда наверху снова раздаются выстрелы. Басовито рявкает крупнокалиберный пулемет, но тут же замолкает, а автоматы продолжают лупить, теперь под аккомпанемент воплей о том, что Аллах, несомненно, акбар. Не знаю, что там происходит, но вряд ли что-то для нас хорошее. Невозмутимый Олич показывает на дверь. «Заходим», мол. Снова дергаю на себя ручку и просачиваюсь внутрь, буквально наступая на пятки напарнику. Пусто. Судя по обстановке — жилое помещение, то бишь каюта. Ну и черт с ней. Энергично двигаем конечностями, поднимаясь обратно в надстройку. Стрельба наверху, до того несколько затихшая, вновь резко активизировалась. Занимаю место справа от выхода на палубу и вижу жест Олича, означающий «Начинай со стороны кормы». Киваю. Югослав аккуратно, буквально на пол глаза, высовывается, пару секунд ждет, а затем открывает огонь, одновременно выходя из помещения. Двигаюсь следом, отмечая пару чужих трупов на палубе. Видимо, их только что Анте и свалил. А общая обстановка весьма неприглядная. Где-то дюжина рыл ваххабитского облика под прикрытием столь же бородатых джентльменов энергично лезет на палубу «Фурора». Пару «прикрывальщиков» мой друг на ноль уже помножил. Вгоняю очередь в молодого парня, энергично палящего из «калаша» по надстройкам нашего приватира и начинаю работать по чужим абордажникам. Один из них уже забрался на наш борт. Почти. Несколько пуль в спину ставят точку на всех его жизненных планах. Довожу ствол в сторону еще двоих, один из которых подсаживает другого. Первая очередь достается подсаживающему. Его потерявший опору напарник падает вниз на палубу и остается на ней лежать, переваривая прилетевший свинец. Примерно половина супостатов уже на нашей палубе и лихорадочно ищет на ней укрытия. Но им фатально не везет. Из-за брашпиля[35] высовывается один из наших матросиков и выпускает вдоль борта, особо не целясь, весь магазин дробовика. Ливень картечи смывает в канализацию все старания врагов зацепиться за нашу палубу. Пара уцелевших тут же открывает по нему огонь, но их валят с мостика рулевой и сигнальщик, вооруженные маузеровскими карабинами. Быстро оглядываюсь, попутно производя «контроль». На третьем «жмурике» автомат затыкается, вхолостую щелкнув бойком. Загоняю в ППС новую спарку. Подошедший Олич одобрительно тыкает в плечо и показывает на полубак. Ну пошли. Мало ли какие еще воины Аллаха там обнаружатся. Маловероятно, конечно, но какой-нибудь забившийся в угол засранец вполне может быть. Осматриваем полубак и помещения под ним. В полутемном трюме, ранее запертом на амбарный замок, я удивленно присвистываю. Помещение, битком набитое людьми, после попадания туда пяти 40-миллиметровых снарядов сильно напоминает декорации к дешевому голливудскому ужастику.