Однако хватит о грустном. Вернувшийся из города капитан выдал нам зарплату с премиальными. На три сотни каждому из экипажа расщедрился. А нам с Оличем и Луису, тому матросу, что «шквальным ружейным огнем» сорвал попытку врагов закрепиться на нашей палубе, выдал по шестьсот экю. Ну и сертификаты орденского банка на тысячу экю каждый соответственно числу убиенных супостатов. На этом моменте меня ждал приятный сюрприз. Оказывается, хозяина «Стечкина» и FAMASа очень хотели видеть в здешней Бразилии. Причем видеть они его хотели в специальном кресле, снабженном металлическим обручем на уровне шеи и затягивающим этот обруч воротом. За данное удовольствие бразильянцы были готовы заплатить целых пять тысяч монет тому, кто предоставит им клиента для экзекуции. Банальное уничтожение они оценили дешевле, но 1500 экю на ровном месте — тоже вполне неплохо.
С самого момента захвата трофея меня терзало жуткое желание напиться. Отвык я, похоже, от подобных картин. Хотя раньше периодически приходилось видеть, что делает залп НУРСов[38] по позициям с находящимися на этих позициях людьми. Но тогда у меня была с собой фляжка «антидепрессанта». А сейчас на борту «Фурора» тотальный «сухой закон». Потому потребление алкоголя пришлось отложить до Порт-Франко и сейчас я намереваюсь реализовать это желание, тем более что время уже вечернее. Однако пить в одну харю — первый шаг к алкоголизму. Поэтому я направился к своему балканскому другу.
— Анте, ты как насчет культурного досуга?
— Ну смотря что ты под этим подразумеваешь.
— Водки поесть, закуски попить.
— Поддержу. Куда пойти думаешь?
— Да еще не решил. В «Якорь» никакого желание нет, думаю в центр куда-то. Уж чего-чего, а кабаков в этом городишке полно.
— Это верно. Только в центре сейчас народу дохрена и больше. У меня получше идея есть. Знаю недалеко хорошее местечко с неплохой кухней и не особо многолюдное.
— Веди. — Соглашаюсь я с предложенным вариантом.
— Пошли. Только «Ибаньес» свой захвати.
Я быстрым шагом направился в радиорубку за своей благоприобретенной, как выражались в веке эдак восемнадцатом, гитарой. В крайнем походе кэп счел возможным закрыть глаза на разграбление имущества работорговцев, хотя по договору в собственность отходило только то, что было на собственноручно пристукнутой тушке. Но Гальего — мужик умный, понимает, что традиция «три дня на разграбление» взялась не на пустом месте. Вот и прибегнул к старому испытанному методу поднятия боевого духа. Пользуясь случаем, я гитарку и прихватил. Давно слюни на такую пускал, уже скопил даже и ждал, когда будет очередная партия. Но попалось мне на глаза объявление о продаже старенького, но в хорошем состоянии «Авто-5»[39]. И всю собранную сумму я ухнул на покупку детища Джона Мозеса Браунинга. Ну а что поделать, если кроме него нормальных самозарядок в моем любимом 16 м калибре практически нет? Так вот и остался я без гитары хорошей. Зато сейчас толковый инструмент приобрел. Единственное, настроить ее надо будет.
На ходу закидываю чехол с гитарой за спину и спрашиваю у ждущего меня возле сходни Олича:
— Слушай, а нас за несанкционированное музыкальное выступление из заведения не выкинут?
— Пусть попробуют. — Ухмыляется югослав.
— Нет, я серьезно.
— Да нормально все. Там такие закутки полукабинетного типа есть. Сядем в одном и никому мешать не будем.
— Ну тогда пошли.
Мы сходим с борта и направляемся в сторону мыса, куда-то за порт. Идти оказывается недалеко, и вскоре я могу рассмотреть кафешку пляжно-тропического вида. Открытая веранда с тремя входами: с той стороны откуда мы пришли, со стороны вокзала и еще со стороны моря есть небольшая лесенка, ведущая на узкую песчаную полосу, лениво омываемую водами Залива. А ничего так, симпатичненько. И народа нет практически. На закате отсюда должен открываться шикарный вид на море, но закат был часа три назад и пришедшие на него полюбоваться уже успели разойтись. Только у барной стойки трое индивидуумов торчат. Ну и черт с ними. Они, похоже, тут давненько и уже успели дойти до нужной кондиции. Сильно сомневаюсь, что эти джентльмены захотят и смогут нам помешать.