В камере Дайсуке все еще плакал — у него была раздроблена челюсть, кисть, рука и обе ноги. А Мик превратился в месиво с обеих сторон. Логану повезло больше.
— Займись собой, — сказал Логан Мику, когда тот пришел в себя, — ты пострадал больше, чем Дайсуке.
— Нет, сперва Дайсуке, — ответил Мик, — наше приключение подбирается к кульминации.
Излечив Джигена, а потом себя, Мик уснул. Спустя час принесли похлебку, воду и хлеб. Дайсуке и Логан поели, а потом уснули. Посередине ночи Логан проснулся он от тихих слов.
— Молю тебя сила феникса, помоги мне спасти моих друзей, даже если мне это будет стоить жизни. Пожалуйста, дай мне силы совершить задуманное. Помоги мне.
— «Мик», — подумал Логан, — «А почему он обращается к Фениксу, разве он не в нем? Надо будет спросить его завтра».
Утром все крепко спали, их никто не потревожил. Где-то ближе к полдню проснулся Логан. Потянулся, встал, подошел к двери и стал долбиться в неё. Грохот разбудил Мика и Дайсуке.
— Ну, чего ты долбишься? — недовольно спросил Джиген, — что ты хочешь?
— Пожрать, — ответил Логан, — не мешало ещё бы вымыться, но думаю — у них тут проблемы с этим.
— Правильно думаешь, — заметил Мик, чеша свою бороду, — и побриться невозможно.
— Как ты думаешь, что они с нами сделают? — Дайсуке сел на матрасе.
— Казнят, — Мик пожал плечами, — мы же, в их понимании, неисправимые грешники.
— Я вот все это время думал, — Дайсуке посмотрел на Мика, — зачем ты лечишь меня и себя? Не проще ли было смириться с происходящим?
— Ты хотел умереть от пыток? — поинтересовался Мик, — а почему?
— Не знаю. Просто я вдруг осознал свою никчемность. Одни враги, друзей мало, жен не было, хоть и были женщины, которых я любил, и которые меня любили. А при том образе жизни, что мы ведем с Люпеном, запросто можем погибнуть от шальной пули полиции и конкурентов, киллеров и просто придурков.
— Ну, вообще-то это не так, — улыбнулся Мик, — мы встретились. Это оказалась знаковая встреча.
— Ты — коп, — ответил Дайсуке, — как только к тебе вернется память, ты нас арестуешь.
— Зачем? — Мик посмотрел на друга, — я не собираюсь вас арестовывать. Вы не сделали мне ничего плохого, а вашу деятельность я расцениваю как робингудство.
— Мы тебе все равно сдадимся.
— Ну, это в будущем, а в реальности — ты мне нравишься, поэтому я тебя и лечил. И прошу не думать, что я это делал с неохотой. Наоборот, я желаю тебе самого наилучшего.
— Но я — стрелок, вор, мошенник! Как Логан сказал — «мы не подходящая для тебя компания».
— Логан, ты это говорил? — Мик повернулся к приятелю.
— Ну, говорил. И что?
— Я сам выбираю тех, с кем хочу дружить. И твои слова мне не указ. — Мик рассердился, — ты мне не брат, не родственник и не начальство.
— Ну, вообще-то брат. По крови.
— Все равно. Дайсуке мне нравиться. Он теперь мой друг. Все, точка.
— Хорошо. Хорошо, — проворчал Логан. — Если он тебя предаст, то я буду не причем.
— О чем ты? — вскинулся Дайсуке, — я не придам Мика, потому что это единственное, что у меня осталось.
— Что у тебя с Фениксом? — спросил Логан.
— Я думал, ты уже понял, — Мик удивленно посмотрел на Логана, — во мне теперь нет Феникса, и я не могу контролировать свои выбросы.
— Вот в чем проблема! — вскрикнул Логан, — а я-то думал, что ты выжидаешь, чтобы использовать силу Феникса.
— Нет, я не выжидал, я просто не мог. Но я, ребята, прошу — доверьтесь мне. От казни я вас спасу.
— Ладно, — кивнул Логан, — я тебе верю.
Тут распахнулись двери, зашли дюжие мужики, сгребли ребят и отнесли их в большую комнату. В комнате стояли три больших бочки с водой, а рядом лежали приготовленные белые суконные рубахи и штаны. В помещении оказался один из священников. Он толканул речь, из которой следовало, что парни оказались закоренелыми грешниками и попытки, наставить их на путь истинный, не увенчались успехом. Поэтому по указу Священного Синода их казнят, но перед этим, грешникам позволено искупаться в святой воде для очищения тела от скверны сатаны.
— Как мило, — сказал Логан, — мы выкупаемся.
— Правда? — Мик посмотрел на воду, — замечательно. Вот ещё бы мыла и мочало.
Логан вступил в дискуссию со священником, результатом которой явилось появление трех соломенных мочал и трех пучков травы.
— Что за трава? — спросил Дайсуке.
— Мыльнянка, — блеснул знаниями Мик, — при трении создает пену.
Парни залезли в бочки и стали мыться.
— Хороша водичка!
— Погорячее бы!
— Не каркай, а то еще захотят сварить.
— Для инквизиции неслыханное отступление от реальности.
— Почему?
— Купание считалось грешным делом. В истории есть пример одного умника, который десять лет не мылся, но зато угодил в святые.
— Фу, Мик. Мы же моемся.
— Вот я и говорю, отступились они от нашей истории.
Вымывшись, парни вылезли из бочек. И тут оказалось, что приготовленная одежда великовата для Мика и Дайсуке, а для Логана мала.
— Да уж, — сокрушено разглядывая рубахи, проговорил Логан, — с кого это они мерку брали?
— Явно не с нас! — веселился Мик. Его рубаха напоминала платье, а штаны походили на бриджи.
Священник, увидев столь сильное несоответствие, изобразил виноватое выражение и позвал слуг. Те пришли, сняли мерку и незаметно испарились.
— Логан такой широкоплечий, — сказал Дайсуке, — аж завидно.
— А мы с тобой — два вредных тощих глиста, — заявил Мик.
Ну, на самом деле Мик несколько преувеличивал. Они с Дайсуке были вполне крепкими натренированными парнями с поправкой на вынужденное голодание. Конечно, Логан действительно был шире в плечах и помускулистей, но ведь они не собирались участвовать в конкурсах.
Ближе к вечеру им принесли одежду, которая им подошла.
— Нам надо выспаться, — заявил Дайсуке, — завтра нам предстоит много работы.
— Ну куда нам торопиться? — лениво ответил Мик, — завтра нам ничего делать не надо, все без нас сделают.
На следующий день парни проснулись с первыми лучами солнца, но за ними пришли лишь ближе к полудню. Их пытались заковать в цепи, но Логан порвал все, и палачи не решились навязываться демонам. Их погрузили в тележку и выкатили на площадь. Рев толпы оглушил парней.
— Нас так любят, — умиленно сказал Дайсуке. Тут ему в голову попал камень.
— Не думаю, что это так, — ответил на это Мик, помогая Джигену подняться, — просто мы — главный хит сезона!
— У нас будет пикник? — Дайсуке стер кровь с лица.
— Ага, только мы будем изображать барбекю.
Логан повернулся к ним, жуя яблоко:
— Хотите фруктов? Тут на мои когти прилетели яблоки, репа, брюква.
— Давай.
Ребята весело захрустели овощами, народ на площади вопил. Телега подъехала к месту казни. Парней выгрузили, привязали к столбам, обложили хворостом, и священник завел скучную проповедь о грешных душах.
— Я чего-то не въезжаю, — сказал задумчиво Дайсуке, — нас, что, сжигать будут?
— Вообще-то да, а ты о чем думал?
— Я этого не ожидал. В меня стреляли, топили, резали, но еще никогда не сжигали, — криво усмехнулся Дайсуке.
— Всегда что-то бывает впервые, — утешил его Мик.
— Спасибо, — Дайсуке тепло ему улыбнулся, — встретимся в лучшем мире, приятель.
— А вот за это не беспокойся, — Мик посмотрел на него, — мы еще поживем.
Глава 32
После того, как священник закончил читать проповедь, был подан знак. Палачи сунули факелы в хворост. Ветки занялись быстро. Дайсуке повернул голову и посмотрел на приятелей. Мик смотрел в небо и его губы шевелились, казалось, что он читает молитву. Логан со скучающим видом разглядывал площадь. «Ну что ж», — подумал Джиген, — «вот наше приключение подошло к концу. Возможно, эта смерть не самая легкая, но хоть компания хорошая. Умирать легче будет».