Этот период жизни Гарланды был наполнен светом и теплом. И вот однажды это кончилось.
Ещё один день. Генерал пришел к Гарланде. Они позанимались горизонтальными танцами, потом генерал стал звонить.
— Люпен, поставь звук погромче и попробуй записать, — попросил Мик.
— Понял, — отозвался Люпен.
Получилась следующая запись между генералом (Г) и премьер-министром (ПР.)
«Г — «Я прямо заявляю, что больше не намерен с вами работать. Когда мы общались, вы утверждали, что до террора дело не дойдет?»
«ПР. — «У вас нет выбора, генерал Амида, вы слишком в этом увязли».
«Г — «Премьер — министр Морарак, вы мне угрожаете?»
«ПР. — «Я? Вам? С какой стати? Я просто говорю, что вы поддерживали оппозицию страны с самого начала, и теперь вы хотите перечеркнуть все, что мы наработали!»
«Г — «Нам нечем гордиться. У нас нет великих достижений. Я вас предупреждал, что кровью и террором ничего не сделаешь. Зачем вам, скажите, нужно было взрывать корабль с прессой? Неужели вы не могли как-то по-другому решить этот вопрос?»
«ПР. — «Это была политическая необходимость. И вы сами это прекрасно знаете. Генерал, кончайте упрямиться, и давайте вести себя как цивилизованные люди».
«Г — «Я отослал президенту страны все материалы по вашему заговору. Армия вернется в столицу не раньше месяца. Ваш заговор сорван, дорогой премьер — министр, и вы это знаете».
«ПР. — «Мы свергнем его раньше, чем он получит ваши документы. Я думал, что вы более дальновидный человек, но оказалось это не так. Зря вы пошли против нас. Ваши попытки изменить ситуацию ни к чему не приведут. Нас большинство».
«Г — «Народу глубоко плевать, кто придет к власти! Главное, чтобы им жилось хорошо! На нашей планете нет ничего такого, чтобы мы могли продавать или добывать! Но у нас есть остатки каких-то древних цивилизаций, пара чистейших морей и два уникальнейших озера — соляное и грязевое. К нам рвутся туристы со всего космоса! И пока мы тут играем в политические игры, на окраинах принимают туристов и делают деньги. А вы со своей программой желаете разрушить это мирное сосуществование! Хотите, чтобы нас считали неотесанным и нецивилизованным народом! Я расскажу всему миру об ваших планах! И ваше существование закончиться!
Вы слишком увлеклись ролью, которая делалась не для вас! Зачем вы уничтожили вашего зама? О, можете не отвечать! Я прекрасно знаю, за что. Он перешел вам дорогу. Вы учуяли в нем конкурента. Я против таких методов. Вы не посмеете меня тронуть! Да, да, дорогой Морарак, думаете, я не знаю, где проводит свои дни моя супруга?»
«ПР. — «Мне искренне жаль, что вы решили покинуть наш лагерь, но нам ничего не остаётся, как отправить вас на тот свет».
«Г — «К глубочайшему сожалению, вам это не удаться. Я подготовил очень хорошее отступление».
«ПР. — «Не зарекайтесь, генерал, нет ничего такого, чтобы мы не знали. Так что МЫ в курсе, ГДЕ вы проводите свое ВРЕМЯ».
— Кто бы этот собеседник ни был, он хорошо подкованный человек, — заметил Мик, — похоже, мы вляпались…
— Это не наша проблема, — ответил Люпен, — сам говоришь, что это Сахарская Федерация. Какое нам дело до их игр.
— С одним «но», — Мик поглядел на Люпена, — у нас на борту два свидетеля этих игр — Гарланда и Майкл. Как ты думаешь, что случиться, если ОНИ прознают об ИХ существовании?
— На нас начнется охота, — подытожил Люпен.
— Правильно. Смотрим дальше.
После разговора генерал подошел к Гарланде. Обхватил её лицо ладонями и посмотрел ей в глаза.
— По-моему, я все неправильно спланировал, детка. Но я позаботился об обходных путях, о которых они не знают.
Гарланда жалобно смотрела на него, не говоря не слова.
— Ты права, — генерал отпустил её лицо, отошел к своим вещам, покопался в карманах. Потом вновь вернулся к Гарланде.
— Вот тебе, детка, — с этими словами генерал показал Гарланде серьги. Это было изумительное произведение искусства. Изящный витой крючок из платины, переходящий в серебряные завитки, между которыми висели два каплеобразных 15-каратных бриллианта серебристо-голубого цвета. Генерал вдел сережки Гарланде в ушки.
— Это путь к отступлению, детка. Береги эти серьги. Если тебя начнут разыскивать, ты сможешь рассказать миру о заговоре.
— Мик, ты знаешь, что это за камни? — возбужденно спросил Люпен.
— Бриллианты. Вес — 15 карат. Очень дорогая вещичка.
— Это не совсем бриллиант. Это камень памяти. Уникальнейшая вещь и, соответственно, очень дорогая. По характеристикам ничем не отличается от НАСТОЯЩИХ драгоценностей, но имеет отличие. На такой камушек можно записать чертову прорву аудио и видеоинформации. И никто даже не догадается.
— Хочешь сказать, что мы имеем веское доказательство? Можно прижучить всех этих паразитов?
— Единственная проблема…
— Какая?
— Надо знать ключ доступа. Если у Гарланды они сохранились, то я могу посидеть и повзламывать.
— Ладно.
Только генерал завершил украшать ушки Гарланды, дверь комнаты слетела с петель, и в помещение влетело трое с автоматами. Киборги. Они открыли стрельбу. Генерал оттолкнул Гарланду в угол, но сам попал под пули. Через окно влетела ракета. Все заволокло черным дымом.
Следующий вид. Гарланда прячется в подворотне через улицу от публичного дома. Самого дома уже практически нет. Все в огне и дыму. На асфальте лежат несколько тел, вокруг бегают киборги. Гарланда мало что захватила при побеге — короткий халатик лазурного цвета, под которым ничего не было, черные ажурные чулочки, без туфель и серьги. Ощущения у нее были не очень. Болела голова, она была напугана, и одно только слово было в её памяти «Garland».
— Кажется, и взламывать ничего не придется, — оторопело произнес Люпен, — её имя и есть код доступа.
— Возможно, её коротнуло, и она назвалась тем словом, что помнила, — Мик покачал головой, — а я не понял, вернее, не обратил внимание на её имя. «Гирлянда», хм, но ей идет.
Глава 45
После просмотра хроник Гарланды, парни сидели тихо и думали о чем-то своем. Потом Люпен нарушил молчание:
— Как тебе кажется, мы влипли?
Вопрос прозвучал жалобно.
— Влипли, — подтвердил Мик, — но никому не слова. Спросишь у Гарланды серьги. Начнешь с ними работать. Пока мы находимся тут, попытайся вытащить и обработать информацию. Потом сопоставим данные и решим, что делать дальше.
— Хоть ты знаешь, что делать, — улыбнулся Люпен, — нет, правда. Я не люблю политические заговоры. От них плохо пахнет и потом… слишком много нервов.
— А кто их любит? — ответил Мик, подымаясь на ноги, — их никто не любит. Но раз мы увязли…надо будет обезопасить себя от посягательств всяких политических воротил.
— Святые слова, — согласился Люпен, начиная доставать диски, — нет проблем, Мик. Я сейчас этим всем займусь.
Мик вышел из каюты Люпена и направился в камбуз. Там он застал Дайсуке и Логана.
— Ну как разведка?
— Прекрасно. Мы обменяли золото на местную валюту, прикупили кое-какие товары. Наши друзья с брига устроили цирковое представление и активно собирают деньги.
— Вот какие молодцы! — улыбнулся Мик, — как там на улице?
— Сыро. Прохладно. Темнеет, — просветил Дайсуке.
— Самое время прогуляться, — усмехнулся Мик, — денег дадите?
— А почему бы тебе днем не погулять? — Логан подозрительно уставился на Мика.