— Кто ты такой? И что ты тут забыл?
Неизвестный не пожелал отвечать, а нанес Логану удар в живот. Но это было бесполезно. Мускулистый живот Логана был крепок. Логан встряхнул незнакомца. Тот выхватил из кармана что-то длинное, извивающееся и, размахнувшись, кинул на кровать с криком: «Kuri — mono»! Правда, эта дрянь до кровати не долетела, потому что с кровати раздалось два выстрела, разнёсших это на клочки.
Дайсуке сидел на кровати, сжимая в руке револьвер, щурясь в темноту. Незнакомец вырвался из захвата Логана, метнулся было к кровати. Но Дайсуке еще раз выстрелил. Незнакомец пискнул, завертелся на месте и отступил к двери. Логан втянул когти и направился к Дайсуке. Больше всего он боялся, что Дайсуке пострадал от действий незнакомца. Джиген сидел на кровати, нахохлившись как совенок. Револьвер он из рук не выпускал.
— Это я, — примирительно сказал Логан, появляясь у кровати и садясь на край, — ты не пострадал?
— Нет, — сипло ответил Дайсуке, — а что это было?
— Похоже, кто-то решил тебя прикончить.
— Вот как? — Дайсуке выпустил револьвер, позволив ему упасть на одеяло, — вот, значит, как?
Логан посмотрел на, растерянного и, несомненно, напуганного, Дайсуке и вдруг ощутил к нему отеческие чувства. Ему вдруг захотелось обнять его и утешить, сказать, что все хорошо и все скоро кончиться. Желание успокоить беднягу было так велико, что Логан решил не противится этому чувству. Он осторожно обнял Дайсуке и прижал к себе.
— Все будет хорошо. Я тебе не могу гарантировать, но я в это верю. И ты тоже в это верь, — сипло забормотал Логан, — Мик вернется, найдет нас всех целыми и невредимыми и очень обрадуется. Поэтому, Дайсуке, ты не бойся.
— Ты уверен? — глухо спросил Джиген, уткнувшись в правое плечо Логана, — уверен, что ты правильно делаешь?
— Что правильно делаю?
— Обнимаешь меня.
— Правильно. Потому что, это тебе сейчас необходимо. Ты пережил нервный срыв. И тебе необходима поддержка. Не суди меня строго. Сейчас ты ляжешь спать и крепко спокойно заснёшь, а я покараулю твой сон, — Логан отпустил Дайсуке, уложил, закрыл одеялом, револьвер сунул под подушку и, дождавшись, когда дыхание приятеля станет спокойным, отправился на свои кресла.
Дайсуке уснул быстро, и ему приснился сон. Они бегут от лавы. Поток движется быстро, а до корабля еще далековато. Он бежит сзади всех. И чувствует, что устал. Причем так, как будто всю ночь ворочал мешки с углем. И вот на каком — то камне он спотыкается и валится в выбоину. Падает на спину и видит лаву, которая вот-вот на него наползет. И он чувствует обжигающий жар от неё. И вот лава обрушивается на него, и он теряет сознание. И приходит в сознание в многоколонном зале. Зал наполнен чмоканьем и хлюпаньем, которое несет угрозу. Дайсуке эту угрозу не видит, но ощущает. И в какой-то момент он слышит, как откуда-то издали начинают доноситься леденящие душу звуки. Омерзительное бульканье, чавканье и чваканье, хлюпанье. Толком, не понимая, что это, Дайсуке чувствует, что по спине бегут мурашки. И из-за колонн начинает выдавливаться нечто студнеобразное, многоглазое и многоротое Дайсуке рад бы убежать, но не может, скованный цепенящим ужасом. И вдруг над этой мерзопакостной студенистой слизью вспыхивает серебряный свет. Тварь прижимается к полу. Её многочисленные глаза горят яростью и болью. Потом она протягивает щупальца и хватает Дайсуке. Тот теряет сознание. Когда он вновь открывает глаза, то видит, что находиться на возвышение. Рядом — Мик. Но от него исходит стол яркий свет, что лица и фигуры не видно. Но Дайсуке сердцем чувствует, что это его друг. Свет наклоняется над ним, и сияние заливает всего Дайсуке. Он купается в этом сиянии, плещется в нем, затылком ощущая взгляд Мика. Такой задумчивый доброжелательный взгляд. Но сияния много, и Дайсуке начинает тонуть в этом сиянии. Он погружается все глубже и глубже, и сияние смыкается над ним. И где-то в непостижимой высоте остаётся взгляд Мика. Дайсуке открывает рот, чтобы закричать и… просыпается.
Проснулся, сел на кровати и осмотрелся. На креслах храпел Логан. В окна лился ровный белый свет. «Почему у них тут такой ровный свет?», — вдруг подумалось Дайсуке, — «на солнце это не похоже. И вообще от всего этого места у меня мурашки. Настоящее змеиное гнездо. А ведь оно так и есть. Это просто гигантский террариум. Личного пользования».
Заскрипели кресла. Логан потянулся и проснулся. Зевнул со вкусом и уставился на Дайсуке.