— Ужин на столе, — отрывисто сказал капитан и ушел.
— Что случилось с Миком? — спросила Снежана у Дайсуке.
— Ничего, — несколько не удивившись, ответил Дайсуке, — он ударился грудью, пока бежал за сущностью.
— Обо что?
— Об какую-то железяку. Можно я у тебя Мика, на пару часиков после ужина, украду?
— А зачем? — с подозрительностью сощурилась Снежана.
— Я хочу кое-что обсудить с ним. Я понимаю, что ты немного нервничаешь, но мы там много бегали, что и поговорить было некогда.
— Ладно, — Снежана ушла в камбуз. Там она застала Мика. Он ей улыбнулся. Улыбка вышла усталой.
— Дайсуке хочет с тобой поговорить, — Снежана села рядом.
— Понятно.
— А о чем? Ты не догадываешься?
— Я не знаю, — Мик доел пищу и вздохнул.
— Может, не стоит?
— Не беспокойся, это ненадолго…
Мик подошел к каюте Джигена и постучался.
— Заходи!
Мик зашел и посмотрел на хозяина каюты. Тот лежал на кровати, без рубашки, но в брюках, и смотрел в потолок. Сама каюта была стандартная, чистенькая и аккуратная. Только на прикроватной тумбочке лежал разобранный магнум, и стояла коробка с патронами.
— Что хотел? — Мик сел на край кровати.
— Ты что-нибудь помнишь? Из сегодняшнего приключения?
— Да все помню, правда, только до того момента, когда окончательно отрубился.
— Ясно, — Дайсуке скосил глаза на приятеля, — я не знаю. Но мне кажется, что я что-то неправильно сделал.
— Объясни?
— Я вновь видел Феникса и предложил свою жизнь за твою.
— Ты когда видел Феникса? — Мик насторожился.
— Тогда, когда мы с тобой ангелов изображали. Я тоже предложил ему тогда. Но он просто так тебя вернул. И теперь все заново.
— И что ты хочешь услышать от меня? Одобрение или негодование?
— Не знаю.
— Твоя жизнь за мою? Это очень щедрый подарок, Дайсуке, и я не могу принять его.
— Почему?
— Потому, что… ты мой друг, если ты считаешь, что наша с тобой дружба, просто так, для понтов, то да, с такой точки зрения, твой подарок просто царский. Но если ты вкладываешь в дружбу нечто большее — то такой подарок бесценен.
— И ты все равно не хочешь его принять?
— Что Феникс с тобой делал?
— Первый раз вонзил клюв, а почему у меня раны не осталось?
— Потому что Феникс умеет становиться нематериальным…
— А второй раз… сегодня… провел клювом по моей груди и шеи. Честно говоря, — Дайсуке повернулся к Мику, — я думал, что он порвет мне горло или вырвет сердце…
— Феникса не бойся, — Мик пересел поближе, — я с ним поговорю, и он тебя не тронет. Он просто проверял тебя, насколько ты честен.
Мик положил руку на плечо друга и продолжил:
— Я очень ценю твой дар, но принять отказываюсь. Я хочу, чтобы ты забыл эту идею и больше не вспоминал…
— Я… — Дайсуке сел на кровати, — готов на это. Знаешь, я, действительно, не был уверен в том, что поступил правильно. Но поговорил с тобой, и все встало на свои места. Теперь я точно могу сказать, что если еще раз с тобой такое случиться, то я опять это сделаю.
Мик приобнял Дайсуке за плечи и шепнул ему в ухо:
— Спасибо.
— За что? — удивился Дайсуке.
— За то, что пытался меня спасти…
Отпустил Дайсуке и отправился к двери.
Произведя все необходимые гигиенические процедуры, Мик вернулся под одеяльце к Снежане. Она еще не спала. Мик прижал её к себе и тихо прошептал:
— Вот поток огня желанья!
Он вознес в пучины звезд
И низверг меня в сознанье,
Где похоть, вожделенье, алчность,
Варят любви коктейль
И я пью его из чаши,
Чаши губ твоих и чаще
Он меня так разжигает,
Словно я в огне купаюсь.
Вот размят я и уничтожен,
Сломан, размозжён и мертв,
Я, как кукла, неподвижен
И, как кукла, обездвижен…
Собран вновь твоей рукою
И губами… я так счастлив,
Так желанен, что ору
Из подсознанья:
«Я люблю тебя! Люблю!»
— Глупый! — тихо прошептала Снежана. И так и уснули, обнявшись.
Дайсуке тоже спал, и ему снились тревожные сны. Сагару мучали кошмары. А так всем было хорошо. Но только на корабле.
А в городе бесчинствовало нечто, убивая всех и вся. И было жутко. И было страшно. И все ждали избавления, и ждали героя. Но героя не находилось. Пока не находилось.
Глава 72
На следующий день все вновь собрались на камбузе. Капитан был мрачен.
— Я уж не знаю, что там такое бродит, но если пойдете в город, то только днем…
— Почему, кэп? — спросил Дайсуке.
— А вот, — кэп включил голографический экран. На нем засветилось изображение Севен Ту, появилась милая дикторша и стала вещать: