— Нам нужны голоса ребят из младших классов, — сказала Майя. — Они не очень хорошо знают кандидатов, так что их голоса может заполучить кто угодно.
Эмилия повернулась от Майи ко мне.
— Ты у нас заклинатель девятиклассников, — прямо произнесла она. — Есть предложения?
До начала первого урока оставалось ещё десять минут. У нас было на десять минут больше, чем мне хотелось бы.
— Я вернусь к этому вопросу позже, — сказала я. Слишком рано для этих разговоров.
Эмилия открыла было рот, чтобы возразить, но, прежде чем она успела заговорить, на столе завибрировал её телефон.
Как и телефон Майи.
Как и мой телефон.
На миг мы застыли, не произнося ни слова. Телефоны звенели по всему кафетерию и в коридоре.
Майя — спортсменка в трёх разных видах спорта — среагировала быстрее, чем мы с Эмилией. Она нажала на кнопку на своём телефоне, затем судорожно вдохнула и протянула руку, останавливая Эмилию, прежде чем она успела посмотреть на свой.
— Наверное, ночка была веселой! — выкрикнул кто-то.
Я опустила взгляд на экран своего телефона. Сообщение с фотографией. Я нажала на экран, чтобы открыть фото. На снимке Эмилия осела у стены ванной. Её волосы спадали ей на лицо. Она была полностью одета, но явно пьяна.
Стряхнув хватку Майи, Эмилия взяла свой телефон. Она уставилась на фото. Её светлая кожа побледнела ещё сильнее. Она сжала губы, но я видела, как дрожит её подбородок.
— Всем плевать, — сказала ей Майя. — Что такого, если ты хорошо провела вечер. Это делала половина школы.
Эмилия всё ещё смотрела на снимок. Я протянула руку и забрала её телефон, закрывая фото. Даже когда я забрала у неё телефон, Эмилия продолжила глядеть на свою руку.
— Почему я не слышала эту историю? — за наш столик подсела подруга Эмилии Ди. — Ты знаешь все мои истории, негодница.
Учитывая то, что имя Ди было сокращением слов «дипломатический иммунитет», а она никогда не отклоняла вызовы, её истории явно могли утереть нос истории Эмилии.
— Кто получил это сообщение? — Эмилия наконец смогла заговорить. Её голос звучал гортанно. — Кто видел эту фотографию?
Судя по перешептыванию и любопытным взглядам учеников в кафетерии и коридоре, я догадывалась, каким был ответ на этот вопрос — а ещё я догадывалась о том, кто мог разослать это фото.
— Всем плевать, — повторила Майя. — Мы все иногда немного сходим с ума.
Эмилия поднялась на ноги и выхватила у меня свой телефон.
— Не я.
Эмилии не было на уроке физики, но все всё равно говорили только о ней.
— Я не думала, что она такая.
— Когда её сфотографировали?
— Я всегда считала её такой идеальной.
— Стойте, стойте — угадайте, кто я? — за соседним столиком для лабораторных работ парень уставился вдаль стеклянным взглядом и лениво приоткрыл рот.
В нескольких столиках от него, Генри поднялся на ноги. Он пересек комнату и замер, опустив руки на столик этого парня.
Друзья парня медленно перестали смеяться.
— Сдаюсь, — абсолютно спокойно произнёс Генри. — Кто ты?
Внезапно, парень очень сильно заинтересовался своей тетрадью.
— Эмилия в порядке? — вопрос Вивви вернул меня за наш столик. Вивви понизила голос. — В смысле, я понимаю, что она наверняка не рада, но по шкале от полной противоположности порядка до порядка… — Вивви прикусила свою нижнюю губу. — Она в порядке?
Я взглянула на Генри, а затем ответила:
— Она хочет, чтобы мы так думали.
— Чисто гипотетически, — произнёс Ашер, подходя к нам в кафетерии, — если бы кто-то планировал совершить что-то безрассудное, чтобы отвлечь внимание осуждающих людей от своей близняшки, было бы лучше, если бы в этом был замешан самодельный дельтаплан или…
— Нет, — Генри перебил Ашера до того, как он успел озвучить второй вариант.
— Очень мило, что ты хочешь помочь Эмилии, — сказала Ашеру Вивви, — абсолютно неразумным способом.
— Именно, — провозгласил Ашер. — Я — сама душа альтруизма, поэтому я и пытаюсь выбрать между прыжком с крыши часовни с дельтапланом и…
— Нет, — Генри серьезно посмотрел на Ашера.
— Может быть, у тебя нет права голоса, — сказал Генри Ашер.
— Может быть, ты дал мне право на вето, когда нам было по семь лет, — парировал Генри. — И, возможно, последнее, чего хочет Эмилия — чтобы ты спрыгнул с крыши.
— Будьте прокляты ты и твоя адская логика, Маркетт! — всем своим видом выражая горе, Ашер потянулся к Генри и выхватил у него печенье.
— Всё это утихнет, — сказала я Ашеру.