— Я могу что-то… сделать?
— Ну… будет здорово, если ты не будешь улыбаться. Ну, хотя бы без зубов. По возможности. Хотя нет, не надо, это всё равно только одно из… короче, забудь. Давай к делу, хорошо?
Арден медленно кивнул, продолжая сверлить меня взглядом. А я принялась рассказывать.
Когда я сказала: «продала дубликат», — я несколько покривила душой. Денег мне за него не досталось, только большое спасибо и чистая совесть; и был это никакой не дубль, а мой собственный артефакт, — себе я потом сделала новый.
Я тогда жила в Новом Гитебе, не так далеко от Огица, и только планировала идти учиться. До этого я перебивалась случайными короткими подработками, а там удалось устроиться в крошечную артефакторную лавку.
Конечно же, мастерить мне ничего не позволяли, я только иногда перебирала сырьё, и то мастер всякий раз перепроверял за мной со всей тщательностью. Я мыла полы, мыла полы ещё раз, собирала бесконечную картонную упаковку, снова что-нибудь мыла и встречала покупателей. Платили мало, зато мастер без проблем позволял мне пользоваться местным микроскопом и даже подсказал пару штук по закреплению камней.
Однажды — это была тёмная зима, только-только после Охоты — в лавку забежала девчонка, на вид чуть помладше меня, без пальто и даже без платка. И она слёзно просила у меня что-нибудь, чтобы скрыть свой запах.
Я честно предложила ей обычные маскировочные артефакты из тех, что были в лавке. Но она показала мне почти такой же, только тусклый, разряженный.
«Он нашёл меня, он всё равно меня нашёл, он сказал, что из-под земли меня достанет, я просто хочу исчезнуть.»
И я… я не могла ей не помочь. Я не могла. И я в каком-то порыве отдала ей свой, и научила им пользоваться.
Арден выспросил у меня все подробности: что за лавка, когда точно это было, как она выглядела и не помню ли я её имени. Мои ответы он записывал, но, надо признать, всё это он делал как-то без особого энтузиазма.
А вот мастер Дюме слушал с большим интересом. И, когда вопросы Ардена закончились, написал в очередной тетради:
«Это важная информация, но не объясняет главное.»
— А, да, — Арден выглядел недовольным. — Кесса, а ты уверена, что твой артефакт… что он работает?
— Чего?..
Наверное, у меня было уж очень ошарашенное лицо, потому что Арден смутился.
— Ну… ты уверена?
— Ты же сам говорил! Что не чувствуешь мой запах. Или это тоже враньё?
— Нет, это правда, — он отвёл взгляд. — Но, может быть, есть что-то ещё? Какие-то артефакты, заклинания, зелья? Ритуалы?
Это было… довольно обидно.
— Можем проверить, — с вызовом сказала я. — Провести эксперимент. Спорим на что хочешь, но я так обдурила не одну лису. И если бы не документы…
— Не надо никаких экспериментов, — перебил меня Арден. — Ты сможешь описать на бумаге? Объяснить, как… как у тебя это устроено.
— Да, конечно, — я нахмурилась. — Но зачем? Любой мастер может восстановить механику. Это даже я умею, что уж говорить об артефакторах Сыска!
— В том-то и дело, что они не могут.
— Как это?
Было видно, что Арден очень не хочет отвечать. Он старательно смотрел мимо и кривился, будто от моего вопроса у него болели зубы.
— Арден?
— Артефакт смотрели две экспертные группы, — наконец, сказал он. — И обе пришли к выводу, что артефакт не функционирует. Нарушен какой-то принцип Геньяра и какая-то там лиминальная аксиома. Словом, эта вещь никак не может работать.
Я как-то даже забыла и о приступе, и о дрожащих руках, и о том, как мёрзнут босые ноги.
— Ерунда какая-то, — растерянно сказала я. — Он же работает. Ты же чуешь, что он работает?
— Да, — через силу сказал Арден. — Можешь мне поверить, я ещё как это чую. Но не должен. Такие дела.
Глава 29
Остаток дня прошёл спокойно.
Арден ещё раз предложил мне вызвать врача, я ещё раз отказалась; он поднял взгляд к потолку, явно думая что-то нелестное о моих интеллектуальных способностях, но смирился. Сделал несколько тихих звонков и уехал.
Мастер Дюме остался в квартире. Долго плескался в душе, а потом вытащил кресло на балкон и сидел там с трубкой и чётками.
А мне остались бумаги.
Арден ошибся: не Геньяр, а Гиньяри. Это, впрочем, мало что меняло, потому что я об этом принципе ничего раньше не слышала, и «лиминальной аксиоме» в школе тоже не учили. Заключения экспертных групп ссылались на них безо всяких пояснений и изобиловали канцеляризмом, — читать это было тяжело, а понимать и того тяжелее. Я мучилась над документами около часа, а потом плюнула.