– Он говорил вам, что собирается в Пекин?
– Нет, о поездке я узнала только на суде.
– В ночь смерти Цзяна ваш супруг не пришел домой. Вам не показалось это странным?
– Нисколько. Он постоянно ездит в командировки, а у меня полно своих дел. Мы относимся друг к другу с уважением и заботой. Чжан никогда не забывает о семье, и я точно знаю, что он придет домой, как только освободится. У нас принято друг друга поддерживать. А ваша жена подозревает вас в измене каждый раз, когда вы уходите на работу?
Полицейскому стало неуютно. Эта женщина не промах, под стать супругу.
– Да, я поехал в Нинбо на встречу с клиентом. Мы с ним договорились заранее, за несколько дней. Дело очень важное, и за него отвечаю именно я, – сообщил на допросе адвокат Ли.
– Чжан Чао упоминал, что уезжает в Пекин?
– Нет. Я и не знал, что там есть два потенциальных клиента. Чжан Чао возглавляет фирму, он и решает, возьмем ли мы дело и кто будет его вести. Иногда на встречи он отправляет нас, иногда ездит сам.
– Значит, вы утверждаете, что Чжан Чао поехал в столицу на рабочие переговоры, ничего вам не сказав. Это стандартная ситуация?
– Не понимаю вопрос. Если вы спрашиваете, часто ли наш руководитель ездит в Пекин встречаться с клиентами, с которыми даже договор не подписан, то я скажу, что нечасто.
– Нас интересует, как принято вести дела в вашей фирме. Всегда ли Чжан Чао принимает подобные решения, не советуясь с вами и ничего не сообщая своему ассистенту?
– Конечно! Он ведь начальник. У него больше опыта, ему лучше знать, за какие дела стоит браться. В большинстве случаев Чжан Чао сам определяет, будем ли мы работать с клиентом, и назначает ответственного сотрудника. Он обсуждает с нами только крупные и сложные заказы.
Глава 6
– А, капитан, проходите! – Гао Дун, заместитель директора в Департаменте общественной безопасности, приветствовал Чжао Теминя в своем кабинете. Он вынул из пачки две сигареты – одну протянул гостю, другую закурил сам – и с непроницаемым лицом произнес: – У меня скоро совещание, так что перейду сразу к делу. Цзяна все-таки убил Чжан Чао?
Чжао пристально посмотрел на собеседника. Гао Дун был единственным следователем, сумевшим добраться до высокого поста в Департаменте. В прошлом блестящий детектив, он до сих пор пользовался уважением у полицейских провинции Чжэцзян.
Хотя о деле Чжана Чао трубили в новостях, оно едва ли представляло интерес для Гао Дуна. Тогда зачем ему нужна эта встреча?
– Мы несколько раз перепроверили результаты вскрытия. Время смерти – вечер первого марта – сомнению не подлежит. С такой же уверенностью можно утверждать и то, что Чжан Чао первого марта улетел в Пекин и вернулся лишь на следующий день. Доказательств, подтверждающих поездку, у нас в избытке. Видимо, он своего товарища не убивал.
Гао Дуна такой ответ, похоже, нисколько не смутил.
– Я слышал, прокурор в предварительном заключении предполагает, что подозреваемый признался в убийстве под давлением.
– Вряд ли полицейские выбивали признание. Улик и без того предостаточно: на веревке, орудии убийства, нашли ДНК Чжана Чао, под ногтями жертвы – частицы его кожи. Кроме того, у самого Чжана обнаружили несколько синяков, говоривших об участии в потасовке. Он с самого начала изъявил желание помочь следствию. Должно быть, хотел подставить полицейских.
– Занятно, – улыбнулся Гао, постукивая кончиком сигареты по краю пепельницы. – Случай и впрямь необычный. Сначала полностью доказана вина. Потом с той же определенностью доказана невиновность. Не припомню расследований с подобными кульбитами. Зачем же Чжан сознался в преступлении? Полицейские принудили, как он заявил на суде?
– По словам Чжана Чао, подписать признание его никто не заставлял, однако атмосфера в полицейском участке угнетала.
– Отговорка никчемная, – Гао покачал головой.
– Знаю, – разочарованно выдохнул Чжао. – Говорит, сознался от страха, а чужие эмоции, как вы понимаете, нелегко опровергнуть. Он – адвокат по уголовным делам, ему сочинять складные истории не впервой. За несколько дней допросов с ним поговорили все следователи, и каждый получил порцию объяснений, причем весьма правдоподобных. В результате все уверены, что мы чуть ли не пытками выбили из него признание, а в следственном изоляторе постоянно болтаются ребята из прокуратуры. Он для них тоже соловьем разливается, и прокуроры теперь твердят: мол, у него аргументы веские, не может он быть убийцей. Нас загнали в угол и заставили отбиваться.
– Почему же вы ему не верите? – спросил Гао, глядя Чжао Теминю в глаза.