— М-да,— протянул Сталкер, включая налобник,— стена-то гнилая... оказалась. А мы тут... того — плюшками баловались... И почему-то не могу я в это не верить. Хоть убейте, да. Может — из-за “стены”... Потому что когда врут — складнее получается. А тут такой передозняк абсурда... — Сталкер махнул рукой.
— Здорово! — воскликнул Сашка,— не то, что у меня — вот уж кому повезло...
— С ума сошёл,— недовольно пробурчал Сталкер,— ты ротик-то свой — того, прикрой... на всякий случай — а то вдруг сфинктер застудишь...
— Он повернулся к Пищеру.
— Но ведь это не всё. Я тебя правильно понял?
— На сегодня — всё,— твёрдо ответил Пищер,— всё равно до конца всего не рассказать. Это ведь до сих пор тянется... И кончится или нет — не знаю.
— Уважаю... — Сталкер разлил по кружкам остатки “малиновки”.
— М-да,— добавил он,— за такое грех не выпить... Если только всё это — правда. Впрочем, я же сказал: не сомневаюсь. Да. К сожалению, не сомневаюсь,— он с опаской посмотрел в сторону Сашки,— и это — плохо. За то и пьём, да.
: Они допили “малиновку”, растолкали храпящего Пита; Сталкер заорал у него над ухом «ШПРВОТАПОДЪЁМГАЗЫ!!!», Егоров над другим — «САРАПРОСНИСЬНАСОБКОРНАЛИ!!!» — Пит проснулся, начал было искать свою кружку, но Пищер сказал ему, что “Баркан, прилетающий поздно, пролетает мимо”,— было уже действительно поздно; они не знали, который час — часы остались наверху в Группе Обеспечения и Контроля — но все страшно устали: день был тяжёлый, заброска и обустройство грота, и на завтра работы тоже оставалось порядочно — больше половины трансов и коробов с аппаратурой ещё лежало с той стороны узкого и извилистого Чёрт-лифта в Старой системе, завтра их обязательно нужно было перенести в грот, и Пищер сказал — всё, хватит, в конце концов мы не Сифры — «и не плановые спелики»,— добавил Сашка,— и они начали укладываться спать.
: Сталкер, Сашка и Пит легли быстро — их спальники уже были расстелены и Сашка сразу заснул — засыпал он мгновенно — только Пищер ещё долго рылся в своём трансе, позвякивая чем-то стеклянным.
— Чем это ты там звякаешь на ночь блядя? — недовольно пробурчал из своего спальника Сталкер,— только воображение зря садируешь...
— А что: чувствуешь?
— Что я должен чувствовать?..
— Ну, если я тебе скажу, что это спирт для протирки оптической оси Системы —— поверишь?
— НИ-ЗА-ЧТО! — твёрдо изложил своё психоделическое кредо Сталкер.
— Ну и дурак. Потому что это действительно ОН, С2Н5...
— Технарь... — Сталкер брезгливо повёл носом.
— Нет, от чего же... Чище некуда. Проректор по науке лично выдал...
— Жданов???
— А кто же ещё?!
— Ева-Мария,— пробормотал Сталкер,— живём!..
— Я т-тебе поживу... Это для дела надо.
— А у меня как раз дело.
: Сталкер приподнялся, начал расстёгивать молнию своего спальника.
— Какое? Личное, небось?
— Самое, что ни на есть, общественное. Дело жизни, можно сказать, да. Я думаю, его обязательно надо попробовать — и чем быстрее, тем лучше.
— Это ещё зачем? Тебе “мальвиновки” мало?
— “С голубыми волосами”...— подхватил Сталкер,— а вдруг он испортился???
— Ребята! — вдруг сказал Пит,— слушайте — я о католицизме подумал.
— С чего бы это? — удивился Сталкер,— закрой глаза — и всё пройдёт. Да.
— Не-е, я серьёздно. Ну, вы говорили, Свеча — это каталитический обряд...
— Католический, балда!
— Да плевать. Сам же сказал, она католичкой была.
— Кто “она”?
— Кто, кто... Двуликая. Ева.
: Пищер присвистнул, Сталкер пробормотал «ай да Пит — действительно...» и добавил, поворачиваясь на другой бок и застёгивая молнию спальника:
— Толкнуть, что-ль, Пана Католика? Да ладно: пусть зольдатен немного посПИТ... Спокойной, то есть в последний раз, как бы Егоров сказал, коль бы ни отрубился, ночи. То бишь крыши — да. А уж завтра я вам всем дам — завтра я вам покажу “свечи”... Я вам такое расскажу — вы у меня надолго сна лишитесь, да!..
— Завтра расскажешь,— сказал Пищер темноте в районе сталкеровского изголовья.
— Потом набил трубочку и сел у стола один, глядя в пламя свечи.