— что ж: пожили, оторвались в своё удовольствие,— кто успел, “а кто не успел — тот навеки опоздал”,— ведь и вправду думается, что всё было здорово — особенно тем, кому не с чем было сравнивать, и нечего,—
— а какой портвешок сказочный в любом магАзине продавался без ограничений,— ‘съел’ бутылочку — и ‘готов’: хоть к труду, хоть к обороне... Впрочем, и достойного пойла хватало — в том же ильинском “супермаркете” в первый же сашкин поход Мамонт с Дизелем такую славную “зубровочку” взяли, до сих пор воспоминания спать не дают...
— И мы остались,— продолжал Пищер,— я, Ю.Д.А., Коровин, База и КрАкодил. Прочёсывали левую часть Системы — в основном Сейсмозону. Потому что пришло в чью-то светлую голову, что мраковские сталактиты — слева; видать, не застал магистров ходящих, а только трал развесистый, что как дымовая завеса по всей Системе стоял... Ну, я не препятствовал — думал, что, может удастся каким макаром новый лаз в ЖБК отыскать — взамен взорванного. Только подогревал общий интерес к поиску пригодной для прохода тектоники со сквознячком — не сильно при этом существование ЖБК афишируя.
: Сталкер поудобнее вытянул ноги, пыхнул сигареткой и с усмешкой глянул на Пищера. Пищер сделал вид, что не заметил.
«Кого ты лечишь,— с раздражением подумал Сталкер,— ведь и Ю.Д.А., и Коровин, и КрАкодил оставшиеся прекрасно про ЖБК знали — что ж, выходит, одному несчастному Базе мозги про мраковские сталактиты вкручивали? Или это он нам сейчас гонит: на почве склероза и от давней привычки всё запутывать, сочинять и изворачиваться?..»
— В общем, Сейсмозона,— продолжал как ни в чём не бывало Пищер. — То есть зона, начисто свободная от штреков: сплошные шкурники... И миллион направлений. И трясёт от страха — не за себя, с собой-то всё сразу ясно — коль забрался сюда... За каждый камень страшно,— больно они там все как-то не на месте висят... Да ещё та таинственная сила, что крутит и выйти никак не даёт, куда хочешь. Это я обстановку тогдашнюю объясняю,— сказал Пищер, заметив нетерпеливый взгляд Сашки,— чтоб понятнее было наше отношение... Ко всему этому месту тогда.
: Сашка кивнул — а, собственно, за семь лет ведь ничего не изменилось,— словно с некоторым удивлением подумал он — но Пищер уже продолжал:
— И вот — это, кажется, 2 февраля было; вторая неделя нашей добровольной подземной “отсидки” кончалась — мы с КрАкодилом в очередной раз отправились в Сейсмозону. База и Ю.Д.А. в Чаше остались — мы тогда в ней стояли — а Коровин, кажется, в тот день в город уехал — то-ли за светом, то-ли насовсем. Да это не важно.
Перед проходкой мы с КрАкодилом поставили Шагалу Свечу. Зажигал Генка — это я точно запомнил. Свечей у нас тогда море было — Завхоз с Пифом целый ящик приволокли, прямо с завода: они ещё чуть-ли не тёплые были. Все из одной партии, все совершенно одинаковые — и горели они, конечно, одинаково: все, кроме этой. Эта — погасла.
: Погасла без звука, треска и копоти. Словно электрическая лампочка. Просто горела — и вдруг — нет. Будто и не горела вовсе. Словно на стене кто выключатель нажал...
Я свет свой включаю, смотрю — фитиль на месте; обычный с виду фитиль, и свеча самая обыкновенная, и парафин тоже — вокруг фитилька лужица такая малюсенькая, на глазах застывает, мутнеет; побелела, хлоп — и слилась со всей свечой. Замёрзла.
— И нас с КрАкодилом точно льдом схватило. Я сразу подумал, что мы с ним — единственные из ходящих, кто был, когда Шагала засыпало... В смысле — в данный момент времени в Системе, потому что ты тогда в армии трубил,— Пищер повернулся в сторону Сталкера.
— Во флоте,— поправил Сталкер,— но продолжай, да. Публика захвачена. Только Коровин тоже тогда был — забыл, что-ль?..
— То есть я хотел сказать, что не знаю, как другим, а нам с КрАкодилом эта Свеча...
— Слушай,— прервал Пищера Сашка,— а откуда это пошло: Свечу ставить и гадать по ней — от вас с Геной?
Пищер хмыкнул.
— Ну-ну... Я полагал, хоть ты знаешь...
— Все ставят — и я ставил. И примета — как будет гореть эта свеча, так и будет дальше —проходка или выход, или всё вообще... Мне казалось, что эта примета всегда была. А сейчас подумал: кто-то же был первым, кто Свечу поставил — и заметил... И решил, что это вы с Геной.
— Брэк,— не выдержал Сталкер,— я, конечно, весь глубоко эскьюз ми этсетера, что снова вмешиваюсь, но по-моему, трамвай начинает крениться.
— Ты о чём?