Довольно скоро я перестал ждать, когда мне ответят, и вообще перестал обращать внимание на официальные ответы. Мы были обученными техническими специалистами. Нас ждала работа, и мне было виднее, как поступать.
Кончилось тем, что у нас сломались два робота. Роботами было завалено большое складское помещение — там были все марки и модификации, включая экспериментальные модели, а также экземпляры, оставшиеся от прежних войн. Однако почти все они находились в нерабочем состоянии, а если и работали, то не были надлежащим образом закреплены на аппарелях вездеходов. Избавляя нас от необходимости разбирать СВУ вручную, роботы спасали нам жизнь. Но им постоянно требовался ремонт, а главная ремонтная мастерская находилась в Багдаде. Для поездки в Багдад нужно было заказывать транспорт сопровождения, а для этого требовалось специальное разрешение.
За неделю до предполагаемого выезда автоколонны я составил и отправил адъютанту генерала черновик письма-разрешения. Ответа не последовало.
За шесть дней до предполагаемого выезда я позвонил в штаб генерала, чтобы узнать, что там решили по поводу моего запроса. Меня попросили прислать повторный запрос.
За пять дней до предполагаемого выезда я отправил повторный запрос по электронной почте. Ответа не последовало.
За четыре дня до предполагаемого выезда я снова позвонил в штаб.
— Пришлите, пожалуйста, письменное обоснование отказа от использования транспортного самолета С-130 для перевозки роботов, — предложил начальник штаба.
— Эти самолеты летают раз в сутки, да и то половина рейсов отменяется, — ответил я. — Если отправимся в Багдад на машинах, мы заберем новых роботов и сразу же поедем обратно. Мои ребята успеют вернуться на базу в тот же день. Мне нужны роботы и мои люди — я не могу допустить, чтобы они застряли в Багдаде на трое суток, дожидаясь самолета.
— Пожалуйста, письменно обоснуйте отказ от использования транспорта С-130, — повторил начштаба.
За три дня до предполагаемого выезда автоколонны я отправил в штаб повторный запрос, приложив к нему требуемое обоснование.
За два дня до предполагаемого выезда у нас сломался еще один робот.
За день до предполагаемого выезда я снова позвонил в штаб, надеясь получить устное разрешение на выезд.
— В данный момент ваш запрос находится в стадии рассмотрения, — сообщил помощник генерала по административным вопросам.
— Автоколонна выходит завтра. Нам нужен ответ! — не унимался я.
— Ответ будет выслан по электронной почте, — напомнили мне.
Настал день отправки автоколонны в Багдад. Никакого ответа по электронной почте я не получил. У нас было три неисправных робота.
— Мы едем в Багдад или нет? — поинтересовался Халленбек — командир одной из трех моих групп, оставшихся без робота; его робот лежал в разобранном виде в одной из машин сопровождения. — Машины выезжают через двадцать минут, — напомнил Халленбек.
Я снова проверил электронную почту и взглянул на телефон. Мне не было дела до того, что ответит генерал. Нам были нужны роботы.
— Да, идите садитесь в машину. Поторопитесь, а то опоздаете.
Через час после отъезда автоколонны в Багдад из штаба пришел ответ с отказом. Еще через полчаса я поехал к своему начальнику, и тот объявил, что я арестован, и зачитал мне мои права. Когда вечером того же дня автоколонна вернулась на базу с тремя новыми роботами, я не мог поздравить ребят с возвращением, так как меня уже там не было.
Однажды ясным зимним утром, когда иней уже начал таять под лучами встающего над пустыней солнца, жители крохотной иракской деревушки вышли из своих домов, чтобы впервые в жизни принять участие в выборах. Вереница избирателей растянулась вдоль грязной дороги, разделявшей деревню на две части. Несмотря на угрозы террористов и опасность нападений, люди часами стояли на улице, ежась от холода и кутаясь в халаты и платки, и ждали, когда подойдет их очередь проголосовать в какой-нибудь обветшалой школе или ином общественном здании, а потом с торжествующим видом появлялись в дверях избирательного участка, показывая испачканный чернилами палец. В тот день дислоцированное в Баладе саперное подразделение круглые сутки без перерыва отвечало на телефонные звонки: сообщали о бомбах, обнаруженных во время утренних церемоний открытия выборов, о расследовании атак террористов-смертников на исполненных надежды мирных избирателей. В тот день я сидел в штабном помещении и читал книгу, ожидая своей участи.